Неточные совпадения
Признаюсь, я именно подумал тогда, что он говорит об отце и что он содрогается, как от позора, при мысли пойти к отцу и
совершить с ним какое-нибудь
насилие, а между тем он именно тогда как бы на что-то указывал на своей груди, так что, помню, у меня мелькнула именно тогда же какая-то мысль, что сердце совсем
не в той стороне груди, а ниже, а он ударяет себя гораздо выше, вот тут, сейчас ниже шеи, и все указывает в это место.
Христос
не совершал чудес в истории, отверг этот дьявольский соблазн, так как в свободе человека видел смысл истории, так как чудеса были бы
насилием и
не оставили бы места для достоинства и заслуги любви к Христу.
Сделалось то, что есть теперь: одни люди
совершают насилия уже
не во имя противодействия злу, а во имя своей выгоды или прихоти, а другие люди подчиняются
насилию не потому, что они считают, как это предполагалось прежде, что
насилие делается над ними во имя избавления их от зла и для их добра, а только потому, что они
не могут избавиться от
насилия.
Церковные учители признают нагорную проповедь с заповедью о непротивлении злу
насилием божественным откровением и потому, если они уже раз нашли нужным писать о моей книге, то, казалось бы, им необходимо было прежде всего ответить на этот главный пункт обвинения и прямо высказать, признают или
не признают они обязательным для христианина учение нагорной проповеди и заповедь о непротивлении злу
насилием, и отвечать
не так, как это обыкновенно делается, т. е. сказать, что хотя, с одной стороны, нельзя собственно отрицать, но, с другой стороны, опять-таки нельзя утверждать, тем более, что и т. д., а ответить так же, как поставлен вопрос в моей книге: действительно ли Христос требовал от своих учеников исполнения того, чему он учил в нагорной проповеди, и потому может или
не может христианин, оставаясь христианином, идти в суд, участвуя в нем, осуждая людей или ища в нем защиты силой, может или
не может христианин, оставаясь христианином, участвовать в управлении, употребляя
насилие против своих ближних и самый главный, всем предстоящий теперь с общей воинской повинностью, вопрос — может или
не может христианин, оставаясь христианином, противно прямому указанию Христа обещаться в будущих поступках, прямо противных учению, и, участвуя в военной службе, готовиться к убийству людей или
совершать их?
Но ведь властвовать значит насиловать, насиловать значит делать то, чего
не хочет тот, над которым совершается
насилие, и чего, наверное, для себя
не желал бы тот, который
совершает насилие; следовательно, властвовать значит делать другому то, чего мы
не хотим, чтобы нам делали, т. е. делать злое.