Григорий Александрович пожелал приобщиться святых тайн и послал за духовником своим, архиепископом херсонским Амвросием, который и
прибыл к нему вместе с русинским митрополитом Ионою.
Послушайте, Иван Кузьмич, нельзя ли вам, для общей нашей пользы, всякое письмо, которое
прибывает к вам в почтовую контору, входящее и исходящее, знаете, этак немножко распечатать и прочитать: не содержится ли нем какого-нибудь донесения или просто переписки.
Зато
прибыл к нам из Москвы в хорошем платье, в чистом сюртуке и белье, очень тщательно вычищал сам щеткой свое платье неизменно по два раза в день, а сапоги свои опойковые, щегольские, ужасно любил чистить особенною английскою ваксой так, чтоб они сверкали как зеркало.
Неточные совпадения
Среди всех этих толков и пересудов вдруг как с неба упала повестка, приглашавшая именитейших представителей глуповской интеллигенции в такой-то день и час
прибыть к градоначальнику для внушения. Именитые смутились, но стали готовиться.
К вечеру разлив был до того велик, что не видно было пределов его, а вода между тем все еще
прибывала и
прибывала.
К счастию, однако ж, на этот раз опасения оказались неосновательными. Через неделю
прибыл из губернии новый градоначальник и превосходством принятых им административных мер заставил забыть всех старых градоначальников, а в том числе и Фердыщенку. Это был Василиск Семенович Бородавкин, с которого, собственно, и начинается золотой век Глупова. Страхи рассеялись, урожаи пошли за урожаями, комет не появлялось, а денег развелось такое множество, что даже куры не клевали их… Потому что это были ассигнации.
1) Клементий, Амадей Мануйлович. Вывезен из Италии Бироном, герцогом Курляндским, за искусную стряпню макарон; потом, будучи внезапно произведен в надлежащий чин, прислан градоначальником.
Прибыв в Глупов, не только не оставил занятия макаронами, но даже многих усильно
к тому принуждал, чем себя и воспрославил. За измену бит в 1734 году кнутом и, по вырвании ноздрей, сослан в Березов.
Третья часть их потонула в морских глубинах, но остальные снова собрались вместе и
прибыли к устью Днепра с двенадцатью бочонками, набитыми цехинами.