Больная находилась
между жизнью и смертью. Наконец наступил кризис. Больная физически вступила на путь выздоровления, но, увы, потухший взгляд ее чудных глаз красноречиво говорил, что доктора были правы, предсказывая роковую альтернативу.
Рана Вронского была опасна, хотя она и миновала сердце. И несколько дней он находился
между жизнью и смертью. Когда в первый раз он был в состоянии говорить, одна Варя, жена брата, была в его комнате.
И было ему жутко и невыразимо радостно стоять так,
между жизнью и смертью, и уже знать, что он выходит победителем в этой игре.
Мы пьем, шумим, представляем пошлые, фальшивые страсти, хвастаем своим кабачным геройством; а тут бедная сестра стоит
между жизнью и смертью.
Но стрелять не смел: в приговоренных к казни, если не было настоящего бунта, никогда не стреляли. А Цыганок скрипел зубами, бранился и плевал — его человеческий мозг, поставленный на чудовищно острую грань
между жизнью и смертью, распадался на части, как комок сухой и выветрившейся глины.
Неточные совпадения
Обе несомненно знали, что такое была
жизнь и что такое была
смерть,
и хотя никак не могли ответить
и не поняли бы даже тех вопросов, которые представлялись Левину, обе не сомневались в значении этого явления
и совершенно одинаково, не только
между собой, но разделяя этот взгляд с миллионами людей, смотрели на это.
«В виду всего вышеизложенного крестьянин села Борков Симон Петров Картинкин 33-х лет, мещанка Евфимия Иванова Бочкова 43-х лет
и мещанка Екатерина Михайлова Маслова 27-ми лет обвиняются в том, что они 17-го января 188* года, предварительно согласившись
между собой, похитили деньги
и перстень купца Смелькова на сумму 2500 рублей серебром
и с умыслом лишить его
жизни напоили его, Смелькова, ядом, отчего
и последовала его, Смелькова,
смерть.
А
между тем ведь дело идет о
жизни и смерти, о судьбе человека.
«Теперь уже поздно противиться судьбе моей; воспоминание об вас, ваш милый, несравненный образ отныне будет мучением
и отрадою
жизни моей; но мне еще остается исполнить тяжелую обязанность, открыть вам ужасную тайну
и положить
между нами непреодолимую преграду…» — «Она всегда существовала, — прервала с живостию Марья Гавриловна, — я никогда не могла быть вашею женою…» — «Знаю, — отвечал он ей тихо, — знаю, что некогда вы любили, но
смерть и три года сетований…
Быть может, когда-нибудь другой художник, после
смерти страдальца, стряхнет пыль с этих листов
и с благочестием издаст этот архитектурный мартиролог, за которым прошла
и изныла сильная
жизнь, мгновенно освещенная ярким светом
и затертая, раздавленная потом, попавшись
между царем-фельдфебелем, крепостными сенаторами
и министрами-писцами.