Представителю мальтийского ордена в России, конечно, была хорошо известна та связь, которая существовала между этими, совершенно, казалось, противоположными католическими конгрегадиями, и внутренно граф Литта возмущался печальною необходимостью слияния ордена, к которому он принадлежал, с далеко несимпатичным ему
орденом иезуитов.
Митрополит римско-католических церквей в России Станислав Сестренцевич, бывший сперва в военной службе, а затем посвятивший себя служению церкви, был человек прямого, открытого характера и по старой военной привычке рубил с плеча. Понятно, что
орден иезуитов, обладавших совершенно противоположными качествами, не внушал ему ни малейшей симпатии.
Однажды Грубер завел речь с государем о том, что дома, находившиеся и ныне находящиеся на Невском проспекте и принадлежавшие церкви святой Екатерины, состоят под самым небрежным управлением, а графиня Мануцци, как будто случайно проговорилась перед государем о том, что не худо бы эту церковь, со всеми ее домами, передать
ордену иезуитов, устранив от заведывания ею белое духовенство.
Она не сказала ему только того, что ящичек со смертоносной иглой, который лежал у него в кармане, она получила от аббата Грубера, что игла эта сохранилась в руках
ордена иезуитов со времени папы Александра VI, бывшего из фамилии Борджиа, и унесла бесследно уже много жертв, так или иначе неугодных этой фамилии, а затем и иезуитам.
Неточные совпадения
Большую часть своей деятельности по службе
ордену он отдал Австрии, а по уничтожении там Иосифом II
ордена, перебрался, пользуясь покровительством
иезуитам со стороны Екатерины II, в Белоруссию, а именно в город Полоцк, став во главе уцелевшего там остатка
ордена Иисуса.
Иезуиты издавна стремились утвердить влияние
ордена не только в русском обществе, но и при императорском дворе.
Понятно, что появление и укрепление последнего в России, в чем являлась полная уверенность вследствие отношений к нему русского императора, было на руку
иезуитам, хотя явно и не перешедших в мальтийский
орден, но надеявшихся сделать его орудием своих собственных целей.
Известно, что
иезуиты издавна старались привлечь в свою среду мальтийцев, а к описываемому нами времени это почти осуществилось, и большинство членов
ордена Иоанна Иерусалимского, выдающихся по личным качествам, уму, образованию и деятельности, уже принадлежали к
ордену Иисуса.
К тому же, все баварские
иезуиты, по уничтожении этого
ордена в Германии вступили в
орден мальтийских рыцарей.
Полученное эмигрантами и
иезуитами еще ранее придворных сфер известие о прибытии чрезвычайного посольства великого магистра мальтийского
ордена в Петербург наполнило радостью сердце католической партии.
Следуя, кроме того, тайным наставлениям своего
ордена (monta seereta),
иезуиты привлекали к себе не только вельмож и царедворцев, но и мужскую и женскую прислугу в знатных русских домах.
Императрица, впрочем, имела на этот
орден и другие виды. Когда до ее сведения дошло, что
иезуит Перро сумел до того вкрасться в доверие китайского богдыхана, что последний сделал его мандарином, Екатерина вознамерилась вести через посредство этого
ордена переговоры с Китаем о заключении торгового трактата.
Вскоре общество Иисуса получило поддержку в прибывшем посольстве великого магистра
ордена мальтийских рыцарей и в появившихся вслед затем посольствах мальтийцев, под рыцарской тогой которых скрывались
иезуиты.
С Ватиканом тайно, несмотря на официальное уничтожение
ордена, благоволившим к
иезуитам, уже шли оживленные по этому поводу обмены мнений и были завязаны прочные сношения.
Взгляды, по временам бросаемые Владиславом Станиславовичем на
иезуита, давали понять, что его откровенность есть результат далеко не опрометчивости молодости и что он знает, что дело, которое ведет
орден мальтийских рыцарей, затрагивает интересы партии, во главе которой стоит Грубер, в гораздо более сильной степени, нежели старался сейчас объяснить ему аббат. Христианские чувства добрых католиков хотя и играли тут роль, но не в смысле горячего сочувствия к борьбе
ордена с западными безбожниками.
— Что же граф категорически предложил государю власть гроссмейстера вашего
ордена? — спросил
иезуит.
Влияние это ревностный
иезуит употреблял для того, чтобы всюду, где только было возможно, расставлять тайные сети, ловя ими добычу и захватывая прибыль для своего
ордена.
Этот-то Сестренцевич, имевший тоже при дворе свою, хотя небольшую, партию, старался внушить государю поставить в делах католической церкви светскую власть выше духовной, и
иезуиты очень опасались, чтобы под этим влиянием государь не отказался от той защиты, которую он был, видимо, готов оказать его святейшеству папе,
ордену мальтийских рыцарей и вообще христианству на Западе.
Избрание православного государя главою католического
ордена, конечно, было нарушением устава последнего, но папа Пий VI был уже подготовлен к этому
иезуитами и смотрел на религию русского царя и даже всего русского народа, как на временное заблуждение, которое усилиями мальтийцев и
иезуитов должно скоро окончиться.
Особенною торжественностью отличался прием баварской депутации, состоявшей собственно из прежних
иезуитов, обратившихся, при уничтожении их общества, в мальтийских рыцарей, которые, явившись в Петербург по делам
ордена, прикрыли свои иезуитские происки и козни рыцарскими мантиями.
Папа, живший в Риме, не был для них так опасен, как епископы, силившиеся подчинить себе общество
иезуитов наравне со всеми монашескими
орденами.
Аббат Рокотани в одном из писем своих (от 3 января 1775 года) в Варшаву к канонику Гиджиотти, с которым переписывался раз или два в неделю о польских делах, говорит следующее: «Иностранная дама польского происхождения, живущая в доме г. Жуяни, на Марсовом поле, прибыла сюда в сопровождении одного польского экс-иезуита [
Орден иезуитов незадолго перед тем был уничтожен папой, потому все члены сего славного своим лицемерием, коварством, злодеяниями и подлостями общества назывались тогда экс-иезуитами.], двух других поляков и одной польской (?) служанки.
Неточные совпадения
— Правильная оценка. Прекрасная идея. Моя идея. И поэтому: русская интеллигенция должна понять себя как некое единое целое. Именно. Как, примерно,
орден иоаннитов,
иезуитов, да! Интеллигенция, вся, должна стать единой партией, а не дробиться! Это внушается нам всем ходом современности. Это должно бы внушать нам и чувство самосохранения. У нас нет друзей, мы — чужестранцы. Да. Бюрократы и капиталисты порабощают нас. Для народа мы — чудаки, чужие люди.
Уже в 1784 году, за напечатание неблагоприятной для
иезуитов истории их
ордена в «Московских ведомостях» (№№ 69–71), она выразила свой гнев на Новикова и велела отобрать эти листы «Ведомостей», объяснив причину своего гнева следующим образом: «ибо, дав покровительство наше сему
ордену, не можем дозволить, чтоб от кого-либо малейшее предосужение оному учинено было» (см. «Москвитянин», 1843, № 1, стр.
Тогда экс-иезуит стал обращаться с принцессой резко и вместе с собратом своим по
ордену Иисусову, Воловичем, распускать слухи об ее любовных похождениях и даже выражать сомнение в действительности царственного ее происхождения.
«Между нами, — пишет Рокотани, — начался оживленный разговор о политике, об
иезуитах (
орден которых был уничтожен покойным папой); о них графиня отозвалась не слишком благосклонно, впрочем, говорила больше всего о польских делах».