Неточные совпадения
Цвет глаз Дашутки в минуты гнева действительно принимал зеленый оттенок и делался похож на змеиный. Все
лицо, в обыкновенное время красивой девочки,
преображалось — на нем отражались какие-то необычайно страшные зверские инстинкты.
Молодая девушка с рыданиями буквально упала в объятия матери Досифеи, которая с истинно материнскою нежностью целовала ее в лоб и в глаза. Все
лицо суровой игуменьи как бы
преобразилось, его выражение сделалось необычайно мягко и ласково, из глаз ее также катились крупные слезы, смешиваясь со слезами молодой девушки.
Неточные совпадения
Да, это именно те самые пепельные кудри, та самая матовая белизна
лица, те самые голубые глаза, тот самый полный и трепещущий бюст; но как все это
преобразилось в новой обстановке, как выступило вперед лучшими, интереснейшими своими сторонами!
Неподвижное и серьезное
лицо Раскольникова
преобразилось в одно мгновение, и вдруг он залился опять тем же нервным хохотом, как давеча, как будто сам совершенно не в силах был сдержать себя. И в один миг припомнилось ему до чрезвычайной ясности ощущения одно недавнее мгновение, когда он стоял за дверью, с топором, запор прыгал, они за дверью ругались и ломились, а ему вдруг захотелось закричать им, ругаться с ними, высунуть им язык, дразнить их, смеяться, хохотать, хохотать, хохотать!
Он вдруг воскрес. И она, в свою очередь, не узнала Обломова: туманное, сонное
лицо мгновенно
преобразилось, глаза открылись; заиграли краски на щеках, задвигались мысли; в глазах сверкнули желания и воля. Она тоже ясно прочла в этой немой игре
лица, что у Обломова мгновенно явилась цель жизни.
Ранцева была некрасивая молодая женщина с умным и кротким выражением
лица, которое имело свойство вдруг, при улыбке,
преображаться и делаться веселым, бодрым и обворожительным.
Это было первое общее суждение о поэзии, которое я слышал, а Гроза (маленький, круглый человек, с крупными чертами ординарного
лица) был первым виденным мною «живым поэтом»… Теперь о нем совершенно забыли, но его произведения были для того времени настоящей литературой, и я с захватывающим интересом следил за чтением. Читал он с большим одушевлением, и порой мне казалось, что этот кругленький человек
преображается, становится другим — большим, красивым и интересным…