Монастырский двор, покрытый недавно выпавшим свежим девственным снегом, был совершенно пуст. Кругом было тихо. Время после трапезы сестры монахини отдавали молитве или сну. Молодые послушницы, ведомые твердой
рукой матери Досифеи по пути к спасению, тоже не смели нарушать эти часы душевного и телесного покоя.
Неточные совпадения
В сколоченном из досок длинном ящике, напоминавшем узенький гробик, именно в таком ящике, в котором в Москве продают яблочную пастилу, что и ввело в заблуждение мать-казначею, набитом деревянными стружками, положена была обнаженная мужская
рука, отрубленная до локтя.
Уже к году Дашутка стала совершенно диким зверьком, билась на
руках у
матери и няньки
руками и ногами, цеплялась им в волосы, и кусалась, так как зубы у нее пошли в шестом месяце.
Напрасно первые пускали по его адресу стрелы своих прекрасных глаз и строили коварные, но, вместе с тем, и многообещающие улыбки, напрасно довольно прозрачно намекали на выдающиеся достоинства своих дочерей, как будущих хозяек и
матерей, и яркими красками рисовали прелести семейной жизни, теплоту атмосферы у домашнего очага, огонь в котором поддерживается нежной
рукой любимой женщины.
К концу первого года у Дарьи Николаевны родился сын, но, увы, это рождение не порадовало хилого мужа — он со страхом думал об участи его ребенка в
руках такой
матери. Последняя тоже не встретила появившегося на свет первенца с особенной материнской пылкостью. Когда ей показали его, она равнодушно посмотрела и сказала...
— Злодейка хитра! Наученная бесом — прости Господи, —
мать Досифея истово перекрестилась, — она измыслила этот план мести тебе и привела его в исполнение…
Рука была не его, а перстень или подделан, или украден у него…
Маша тогда же решила тоже молчать об этом, рассказав только Косте… когда он будет ее мужем. При последней мысли, несмотря на то, что она была одна, молодая девушка густо покраснела. Впрочем, в тот же день после трапезы
мать Досифея снова позвала ее к себе и уже прямо наказала ей не говорить о происшествии с
рукой.
Наконец, наступило 8 января — день, назначенный для свадьбы Рачинского и Олениной. Бракосочетание было совершено в дворцовой церкви, в шесть часов вечера, в присутствии всего двора и московской аристократии. На невесте сияло великолепное жемчужное ожерелье с аграфом из крупных бриллиантов, подарок венценосной посаженной
матери. На одном из пальцев левой
руки жениха блестел золотой перстень с изумрудом.
Девушка взяла мешок и собачку, дворецкий и артельщик другие мешки. Вронский взял под
руку мать; но когда они уже выходили из вагона, вдруг несколько человек с испуганными лицами пробежали мимо. Пробежал и начальник станции в своей необыкновенного цвета фуражке. Очевидно, что-то случилось необыкновенное. Народ от поезда бежал назад.
Сын растерянно гладил
руку матери и молчал, не находя слов утешения, продолжая думать, что напрасно она говорит все это. А она действительно истерически посмеивалась, и шепот ее был так жутко сух, как будто кожа тела ее трещала и рвалась.
Неточные совпадения
А тут к тебе // Старуха,
мать покойника, // Глядь, тянется с костлявою, // Мозолистой
рукой.
«А что? ему, чай, холодно, — // Сказал сурово Провушка, — // В железном-то тазу?» // И в
руки взять ребеночка // Хотел. Дитя заплакало. // А
мать кричит: — Не тронь его! // Не видишь? Он катается! // Ну, ну! пошел! Колясочка // Ведь это у него!..
Только впоследствии, когда блаженный Парамоша и юродивенькая Аксиньюшка взяли в
руки бразды правления, либеральный мартиролог вновь восприял начало в лице учителя каллиграфии Линкина, доктрина которого, как известно, состояла в том, что"все мы, что человеки, что скоты, — все помрем и все к чертовой
матери пойдем".
Увидав
мать, они испугались, но, вглядевшись в ее лицо, поняли, что они делают хорошо, засмеялись и с полными пирогом ртами стали обтирать улыбающиеся губы
руками и измазали все свои сияющие лица слезами и вареньем.
На счастье Левина, старая княгиня прекратила его страдания тем, что сама встала и посоветовала Кити итти спать. Но и тут не обошлось без нового страдания для Левина. Прощаясь с хозяйкой, Васенька опять хотел поцеловать ее
руку, но Кити, покраснев, с наивною грубостью, за которую ей потом выговаривала
мать, сказала, отстраняя
руку: