Дворовые молчали, они знали какое это было «рыбье слово». Кузьма, действительно, около двух месяцев был капризом Салтыковой. Зверство, высказанное им при расправе с Фимкой, увлекло этого изверга в женском образе. Объятия злодея и убийцы показались ей верхом
сладострастного наслаждения. Зазнавшийся парень, однако, сам испортил все дело, начал пьянствовать и, наконец, надоел Дарье Николаевне так, что та прогнала его от себя.
Существа наземные даже и представить себе не могут, какие сокровища находит подпольный человек, разрабатывая странное свое богатство. Целые россыпи ярких, острых,
сладострастных наслаждений открываются в темных глубинах этого богатства.
Неточные совпадения
Как все небесное прекрасней, // Мы уж привыкли отличать, // Так сладострастье
сладострастней // В раю мы вправе ожидать, // И Магомет, пророк и гений, // Недаром эту мысль развил, // Для лучших рая
наслаждений // Туда он гурий насадил.
— Но вы говорили! — властно продолжал Шатов, не сводя с него сверкающих глаз. — Правда ли, будто вы уверяли, что не знаете различия в красоте между какою-нибудь
сладострастною, зверскою штукой и каким угодно подвигом, хотя бы даже жертвой жизнию для человечества? Правда ли, что вы в обоих полюсах нашли совпадение красоты, одинаковость
наслаждения?
В этом состоянии, близком к бреду безумия, рнсуя в воображении
сладострастные картины, Ипполит Сергеевич не замечал, что дождь прекратился и в окна его комнаты с ясного неба смотрели звёзды. Он всё ждал звука шагов женщины, несущей ему
наслаждение. Порой, на краткий миг, надежда обнять девушку гасла в нём; тогда он слышал в учащённом биении своего сердца упрёк себе и сознавал, что состояние, переживаемое им, позорно для него, болезненно и гадко.
Зато Саксен чуть не подпрыгнул в кресле от преизбытка
сладострастного восторга; зато публика встретила полупрозрачное позорище своей начальницы восторженными рукоплесканиями; зато усердно-преданный Шписс замирал от почтительного и в то же время дерзостного (до известной степени)
наслаждения.
Низшая форма дионисовского преодоления ужаса, буйственная самоотдача мгновению, пьяное
наслаждение от
сладострастного нарушения всего дозволенного, «упоение в дуновении чумы» — все это здесь облагораживалось и просветлялось.