Неточные совпадения
Этим возгласом души старой монахини, на мгновенье допустившей себя до мысли с земным оттенком, всецело объяснялось невнимание к лежавшей у ее ног бесчувственной жертве людской злобы. Мать Досифея
умолкла, но, видимо, мысленно продолжала свою молитву. Глаза ее были устремлены на Божественного Страдальца, и это лицезрение, конечно, еще более укрепляло в сердце суровой монахини идею духовного наслаждения
человека при посылаемых ему небом земных страданиях.
К тому же, за последнее время до «особы» стали действительно со всех сторон доходить странные слухи о происходящем в доме его «протеже», и слухи эти были так настойчивы и упорны, что с ними он находил нужным считаться, если не по должности высшего административного чиновника, по просто как
человек, так много лет защищавший эту женщину от нареканий и силою своего служебного авторитета заставлявший
умолкать, быть может, как теперь оказывается, справедливые обвинения.
Под беспорядочным напором грез, художественных образов прошлого и сладкого предчувствия счастья жалкий
человек умолкает и только шевелит губами, как бы шепчась с самим собой.
Неточные совпадения
Кто про свои дела кричит всем без умо́лку, // В том, верно, мало толку, // Кто де́лов истинно, — тих часто на словах. // Великий
человек лишь громок на делах, // И думает свою он крепку думу // Без шуму.
Я понимаю Le ton d'exaltation [восторженный тон (фр.).] твоих записок — ты влюблена! Если ты мне напишешь, что любишь серьезно, я
умолкну, — тут оканчивается власть брата. Но слова эти мне надобно, чтоб ты сказала. Знаешь ли ты, что такое обыкновенные
люди? они, правда, могут составить счастье, — но твое ли счастье, Наташа? ты слишком мало ценишь себя! Лучше в монастырь, чем в толпу. Помни одно, что я говорю это, потому что я твой брат, потому что я горд за тебя и тобою!
Проповедник
умолк; но мичман поднялся в моих глазах, он с таким недвусмысленным чувством отвращения смотрел на взошедшую депутацию, что мне пришло в голову, вспоминая проповедь его приятеля, что он принимает этих
людей если не за мечи и кортики сатаны, то хоть за его перочинные ножики и ланцеты.
Во время сеанса он тешил князя, болтая без
умолку обо всем, передавая все столичные сплетни, и в то же время успевал проводить разные крупные дела, почему и слыл влиятельным
человеком в Москве. Через него многого можно было добиться у всемогущего хозяина столицы, любившего своего парикмахера.
Сколько благодаря этому на каторге пессимистов, угрюмых сатириков, которые с серьезными, злыми лицами толкуют без
умолку о
людях, о начальстве, о лучшей жизни, а тюрьма слушает и хохочет, потому что в самом деле выходит смешно.