Неточные совпадения
— Не
слушай его, великий
государь, — смеясь прервал он князя Василия, — не недуг и не хозяйство тянет его к нашей вотчине… Едет он туда повидаться с своими дружками закадычными…
— А ты порой на меня гневаешься, жесток-де очень у меня Гришка-то! Думаешь, мне тоже сласть в крови их нечистой купаться,
слушать, как хрустят их кости разбойничьи? Да для твоей царской милости и купаюсь, и
слушаю. Как подумаю, что как одному спущу, другого помилую, ан вдруг они нам с тобой, великий
государь, спуску не дадут, нас с тобой не помилуют?!
— Ох,
государь, притворяется старик, хворью и немочью глаза тебе отводит. Хорошо, что меня
послушал ты, опалу на него наложил, пока я делом его будущего зятька занимался, а то, может, петь бы теперь нам над тобой панихиды.
—
Слушаю,
государь! — отвечал Григорий Лукьянович и с низким поклоном удалился из опочивальни, уведя с собою и Петра.
Государь слушал внимательно, а аббат Грубер, со свойственным ему умением и красноречием стал далее развивать ту мысль, что общество Иисуса должно служить главною основою для охранения спокойствия и поддержания государственных порядков. Аббат коснулся вскользь настоящего положения дел в Европе и обнаружил необычайно глубокое звание всех тайников европейской политики.
Неточные совпадения
Стародум.
Слушай, друг мой! Великий
государь есть
государь премудрый. Его дело показать людям прямое их благо. Слава премудрости его та, чтоб править людьми, потому что управляться с истуканами нет премудрости. Крестьянин, который плоше всех в деревне, выбирается обыкновенно пасти стадо, потому что немного надобно ума пасти скотину. Достойный престола
государь стремится возвысить души своих подданных. Мы это видим своими глазами.
Анна, не отвечая мужу, подняла бинокль и смотрела на то место, где упал Вронский; но было так далеко, и там столпилось столько народа, что ничего нельзя было разобрать. Она опустила бинокль и хотела итти; но в это время подскакал офицер и что-то докладывал
Государю. Анна высунулась вперед,
слушая.
Вот этот вельможа и
слушает: говорят, пятнадцать тысяч будет стоить, не меньше, и серебром-с (потому что ассигнации это при покойном
государе только обратили на серебро).
— Ну, па-а-слушайте, милостивый
государь, ну, куда мы идем? Я вас спрашиваю: куда мы стремимся и в чем тут остроумие? — громко прокричал поручик. — Если человек несчастный в своих неудачах соглашается принесть извинение… если, наконец, вам надо его унижение… Черт возьми, да не в гостиной же мы, а на улице! Для улицы и этого извинения достаточно…
Не
слушай,
государь! // Известно, так дурачимся, для шутки, // Промеж себя.