Неточные совпадения
— Кипит в сердце кровь смолою кипучею, места не находишь себе ни днем, ни ночью, постылы и песни, и игрища, и подруги без него, ненаглядного; век бы, кажись, глядела ему в ясные
очи, век бы постепенно сгорала под его
огненным взором. Возьмет ли он за руку белую — дрожь по всему телу пробежит, ноги подкашиваются, останавливается биение сердца, — умереть, кажись, около него — и то счастие…
Вслед им лесовик сверкал своими
огненными очами то в одном месте, то в другом; пламя сыпалось кубарем, ранило, мертвило бегущих; адский хохот рассыпался за ними и перекатывался по водам и лесу в сотнях отзывов.
— Говорил: «Ты посмотри на меня, Катерина, я хорош! Люди напрасно говорят, что я дурен. Я буду тебе славным мужем. Посмотри, как я поглядываю очами!» Тут навел он на меня
огненные очи, я вскрикнула и пробудилась.
Красавица не могла не заметить его загоревшего, но исполненного приятности лица и
огненных очей, казалось, стремившихся видеть ее насквозь, и потупила глаза при мысли, что, может быть, ему принадлежало произнесенное слово.
Неточные совпадения
И взяла его та юница за руки, и взглянула ему в самые
очи, и ощутил Вассиан, яко некий огнь в сердце его горит, и увидел пламень злой из
очей ее исходящ, и зрел уже себя вверженным в пропасть
огненную…
Жандармский ключ бежал по дну глубокого оврага, спускаясь к
Оке, овраг отрезал от города поле, названное именем древнего бога — Ярило. На этом поле, по семикам, городское мещанство устраивало гулянье; бабушка говорила мне, что в годы ее молодости народ еще веровал Яриле и приносил ему жертву: брали колесо, обвертывали его смоленой паклей и, пустив под гору, с криками, с песнями, следили — докатится ли
огненное колесо до Оки. Если докатится, бог Ярило принял жертву: лето будет солнечное и счастливое.
Знойный день, тишина; жизнь застыла в светлом покое, небо ласково смотрит на землю голубым ясным
оком, солнце —
огненный зрачок его.
В целом облаке пыли сотни чёрных лиц, тысячи глаз, точно звёзды Млечного пути. Вижу я: все эти
очи — как
огненные искры одной души, жадно ожидающей неведомой радости.
Едва переводя дух, раскрыв уста и содрогаясь всем телом, пылающими
очами смотрит в исступлении Дуня на Марью Ивановну. Ровно
огненный пламень, чудные, полупонятные слова разгорелись в сокровенных тайниках сердца девушки… Она была близка к восторженному самозабвению, когда постигнутый им человек не сознает, в себе он или вне себя…