Неточные совпадения
Стояло чудное утро половины мая 1887 года. В торговой гавани «южной Пальмиры» — Одессе —
шла лихорадочная деятельность и господствовало необычное оживление: грузили и разгружали суда. Множество всевозможных форм
пароходов, в металлической обшивке которых играло яркое смеющееся солнце, из труб там и сям поднимался легкий дымок к безоблачному небу, стояло правильными рядами на зеркальной поверхности Черного моря.
С этой целью Николай Герасимович завел разговор с сидевшим рядом с ним за обедом капитаном
парохода и стал его расспрашивать о курсе
парохода, о заходах его в какие-либо порты, о близости берегов или каких-либо островов и так далее, и узнал от него, что «Корнилов»
идет прямо до Одессы, не заходя ни в какие порты, и рейс его вдали от берегов. В одном только месте, близ устья Дуная, он проходит в недалеком расстоянии от румынского берега и единственного имеющегося в Черном море острова.
Плывя по Амуру, я слышал от местных старожилов жалобы, что у устья-де вылавливают настоящую кету, а до них доходит только зубатка; и на
пароходе шли разговоры о том, что пора упорядочить рыбные ловли, то есть запретить их в нижнем течении.
Первый раз я видел ночную тревогу и как-то сразу понял, что люди делали ее по ошибке:
пароход шел, не замедляя движения, за правым бортом, очень близко горели костры косарей, ночь была светлая, высоко стояла полная луна.
Пароход шел тихо, среди других пароходов, сновавших, точно водяные жуки, по заливу. Солнце село, а город все выплывал и выплывал навстречу, дома вырастали, огоньки зажигались рядами и в беспорядке дрожали в воде, двигались и перекрещивались внизу, и стояли высоко в небе. Небо темнело, но на нем ясно еще рисовалась высоко в воздухе тонкая сетка огромного, невиданного моста.
Неточные совпадения
— Что бы я ни надумал, — сказал Лонгрен, усаживая девушку на колени, — ты, я знаю, поймешь, в чем дело. Жить нечем. Я не
пойду снова в дальнее плавание, а поступлю на почтовый
пароход, что ходит между Кассетом и Лиссом.
Было тепло, тихо, только колеса весело расплескивали красноватую воду неширокой реки,
посылая к берегам вспененные волны, — они делали
пароход еще более похожим на птицу с огромными крыльями.
«В неделю, скажет, набросать подробную инструкцию поверенному и отправить его в деревню, Обломовку заложить, прикупить земли,
послать план построек, квартиру сдать, взять паспорт и ехать на полгода за границу, сбыть лишний жир, сбросить тяжесть, освежить душу тем воздухом, о котором мечтал некогда с другом, пожить без халата, без Захара и Тарантьева, надевать самому чулки и снимать с себя сапоги, спать только ночью, ехать, куда все едут, по железным дорогам, на
пароходах, потом…
«Да зато
пароход всегда
пойдет».
«Надо бы; да тогда тише
пойдем, не поспеем прежде гостей, — сказал Бутаков, — вот уж они где, за французским
пароходом: эк их валяет!»