Неточные совпадения
Горбачев не издал ни малейшего стона. Он, казалось, от нравственной
боли не чувствовал физической. Мысли о роковой предстоящей судьбе его
дочери и брата жгли ему мозг гораздо больнее, нежели палки, на клочья рвавшие ему тело.
Первое время это только ужаснуло его. Он — старик, загубит молодую жизнь. Разве Аленушка может любить его иною любовью, как только любовью
дочери? На этот вопрос он с
болью сердца отвечал сам себе отрицательно.
— А какая досадная вещь вышла… Я вам писала, — директор банка обещал мне немедленно дать вам место в банке, как только приедете. Вчера захожу к нему, — оказывается, он совсем неожиданно уехал за границу В Карлсбаде у него опасно
заболела дочь. Спрашивала я помощника директора, ему он ничего не говорил о вас. Такая досада. Придется вам ждать, пока воротится директор.
Неточные совпадения
В это самое время
дочь ее
заболела.
Но главное общество Щербацких невольно составилось из московской дамы, Марьи Евгениевны Ртищевой с
дочерью, которая была неприятна Кити потому, что
заболела так же, как и она, от любви, и московского полковника, которого Кити с детства видела и знала в мундире и эполетах и который тут, со своими маленькими глазками и с открытою шеей в цветном галстучке, был необыкновенно смешон и скучен тем, что нельзя было от него отделаться.
В конце февраля случилось, что новорожденная
дочь Анны, названная тоже Анной,
заболела. Алексей Александрович был утром в детской и, распорядившись послать за докторов, поехал в министерство. Окончив свои дела, он вернулся домой в четвертом часу. Войдя в переднюю, он увидал красавца лакея в галунах и медвежьей пелеринке, державшего белую ротонду из американской собаки.
Проходя через первую гостиную, Левин встретил в дверях графиню
Боль, с озабоченным и строгим лицом что-то приказывавшую слуге. Увидав Левина, она улыбнулась и попросила его в следующую маленькую гостиную, из которой слышались голоса. В этой гостиной сидели на креслах две
дочери графини и знакомый Левину московский полковник. Левин подошел к ним, поздоровался и сел подле дивана, держа шляпу на колене.
Марья Степановна решилась переговорить с
дочерью и выведать от нее, не было ли у них чего. Раз она заметила, что они о чем-то так долго разговаривали; Марья Степановна нарочно убралась в свою комнату и сказала, что у нее голова
болит: она не хотела мешать «божьему делу», как она называла брак. Но когда она заговорила с
дочерью о Привалове, та только засмеялась, странно так засмеялась.