— Марья Петровна, вы когда-то были милостивы ко мне… Конечно, вам трудно узнать меня, когда ни ваш батюшка, ни Иннокентий Антипович не узнали меня… Я страдал, боролся, но не отчаивался. Тот, на могиле которого вы были сейчас,
умер на моих руках, произнося с любовью ваше имя. Пятнадцать лет я ради вашего отца пробыл на каторге…
Неточные совпадения
— Она
умерла почти у меня
на руках.
— Нет, нет, у меня предчувствие, что скоро
умру, не поцеловав своей дочери, не благословив ее ребенка. Как прекрасен Божий мир, и как мрачно
на душе моей! У меня несметное богатство, а я найду один покой в могиле… В чьи
руки попадет, Иннокентий, после нашей смерти это богатство, добытое, большей частью, твоим трудом?
— Да, Иннокентий Антипович, это я, — сказала она, протягивая ему обе
руки. — Мой отец видел меня, он снял с меня свое проклятие и благословил меня… О вас он вспоминал все время… Если бы вы слышали его последние слова… Он исповедался перед людьми и
умер спокойно
на наших
руках. А теперь скажите мне, — продолжала она дрожащим голосом, — где мой сын?
Он не огорчал окружающих его ни одним намеком
на мучившее его в последнее время тяжелое предчувствие и
умер на руках Татьяны Петровны, благословив ее и простившись с Иннокентием Антиповичем, Борисом Ивановичем и Марьей Петровной…
Он не мог себе без ужаса представить той минуты, когда мать, прощаясь с ним, может быть не перенесет этого и
умрет на его руках; кроме того, не будучи самонадеян, он, кажется, не слишком твердо был убежден, что достигнет своей любимой цели, профессорства, или по крайней мере эта цель была слишком еще далека.
Она глубоко жалела князя, и когда он
умер на ее руках, благословив ее и дочь, с просьбой позаботиться об Ульяне и Тане, ее замертво вынесли из его спальни.
Неточные совпадения
Стану я
руки убийством марать, // Нет, не тебе
умирать!» // Яков
на сосну высокую прянул, // Вожжи в вершине ее укрепил, // Перекрестился,
на солнышко глянул, // Голову в петлю — и ноги спустил!..
«И стыд и позор Алексея Александровича, и Сережи, и мой ужасный стыд — всё спасается смертью.
Умереть — и он будет раскаиваться, будет жалеть, будет любить, будет страдать за меня». С остановившеюся улыбкой сострадания к себе она сидела
на кресле, снимая и надевая кольца с левой
руки, живо с разных сторон представляя себе его чувства после ее смерти.
Он сделался бледен как полотно, схватил стакан, налил и подал ей. Я закрыл глаза
руками и стал читать молитву, не помню какую… Да, батюшка, видал я много, как люди
умирают в гошпиталях и
на поле сражения, только это все не то, совсем не то!.. Еще, признаться, меня вот что печалит: она перед смертью ни разу не вспомнила обо мне; а кажется, я ее любил как отец… ну, да Бог ее простит!.. И вправду молвить: что ж я такое, чтоб обо мне вспоминать перед смертью?
Я вывел Печорина вон из комнаты, и мы пошли
на крепостной вал; долго мы ходили взад и вперед рядом, не говоря ни слова, загнув
руки на спину; его лицо ничего не выражало особенного, и мне стало досадно: я бы
на его месте
умер с горя.
— Знаете ли, Петр Петрович? отдайте мне
на руки это — детей, дела; оставьте и семью вашу, и детей: я их приберегу. Ведь обстоятельства ваши таковы, что вы в моих
руках; ведь дело идет к тому, чтобы
умирать с голоду. Тут уже
на все нужно решаться. Знаете ли вы Ивана Потапыча?