Неточные совпадения
Жизнь… жизни, народы, революции, любимейшие головы возникали, менялись и исчезали между Воробьевыми горами и Примроз-Гилем; след их уже почти заметен беспощадным вихрем событий. Все изменилось вокруг: Темза течет вместо Москвы-реки, и чужое племя около… и нет нам
больше дороги на родину… одна
мечта двух мальчиков — одного 13 лет, другого 14 — уцелела!
Само собою разумеется, что одиночество теперь тяготило меня
больше прежнего, мне хотелось кому-нибудь сообщить мои мысли и
мечты, проверить их, слышать им подтверждение; я слишком гордо сознавал себя «злоумышленником», чтоб молчать об этом или чтоб говорить без разбора.
«
Большая кузина», — и при этом названии я не могу без улыбки вспомнить, что она была прекрошечная ростом, — сообщила разом своей ставленнице все бродившее в ее собственной душе: шиллеровские идеи и идеи Руссо, революционные мысли, взятые у меня, и
мечты влюбленной девушки, взятые у самой себя.
Но в этом одиночестве грудь наша не была замкнута счастием, а, напротив, была
больше, чем когда-либо, раскрыта всем интересам; мы много жили тогда и во все стороны, думали и читали, отдавались всему и снова сосредоточивались на нашей любви; мы сверяли наши думы и
мечты и с удивлением видели, как бесконечно шло наше сочувствие, как во всех тончайших, пропадающих изгибах и разветвлениях чувств и мыслей, вкусов и антипатий все было родное, созвучное.
Неточные совпадения
Мой друг, несправедлива ты. // Оставь безумные
мечты; // Ты подозреньем сердце губишь: // Нет, душу пылкую твою // Волнуют, ослепляют страсти. // Мария, верь: тебя люблю // Я
больше славы,
больше власти.
Странное, однако, чувство одолело меня, когда решено было, что я еду: тогда только сознание о громадности предприятия заговорило полно и отчетливо. Радужные
мечты побледнели надолго; подвиг подавлял воображение, силы ослабевали, нервы падали по мере того, как наступал час отъезда. Я начал завидовать участи остающихся, радовался, когда являлось препятствие, и сам раздувал затруднения, искал предлогов остаться. Но судьба, по
большей части мешающая нашим намерениям, тут как будто задала себе задачу помогать.
Часто по ночам, в особенности лунным, он не мог спать только потому, что испытывал слишком
большую волнующую радость жизни, и, вместо сна, иногда до рассвета ходил по саду с своими
мечтами и мыслями.
За эти дни мы очень утомились. Хотелось остановиться и отдохнуть. По рассказам удэгейцев, впереди было
большое китайское селение Картун. Там мы думали продневать, собраться с силами и, если возможно, нанять лошадей. Но нашим
мечтам не суждено было сбыться.
Мне иногда думается, что эту книгу я мог бы назвать «
Мечта и действительность», потому что этим определяется что-то основное для меня и для моей жизни, основной ее конфликт, конфликт с миром, связанный с
большой силой воображения, вызыванием образа мира иного.