Неточные совпадения
— Вы их еще не знаете, — говаривала она мне, провожая киваньем головы разных толстых и худых сенаторов и генералов, — а уж я довольно на них насмотрелась, меня не так легко провести, как они думают; мне двадцати лет не было, когда
брат был в пущем фавёре,
императрица меня очень ласкала и очень любила.
Потомок Карла Скавронского, латыша крестьянина, родного
брата императрицы Екатерины I, в девицах Марты Скавронской, имел в гербе три розы, напоминавшие о трех сестрах Скавронских, «жаворонок», по-латышски — «skawronek», так как от этого слова произошла их фамилия, и двуглавые русские орлы, в данном случае, не только по правилам геральдики, свидетельствовавшие об особенном благоволении государя к поданному, но и заявившие о родстве Скавронских с императорским домом.
Неточные совпадения
[Весь дальнейший текст до конца абзаца («Роскошь помещения… плебеями») не был пропущен в печать в 1859 г.] Роскошь помещения и содержания, сравнительно с другими, даже с женскими заведениями, могла иметь связь с мыслью Александра, который, как говорили тогда, намерен был воспитать с нами своих
братьев, великих князей Николая и Михаила, почти наших сверстников по летам; но
императрица Марья Федоровна воспротивилась этому, находя слишком демократическим и неприличным сближение сыновей своих, особ царственных, с нами, плебеями.
Были в то время толки (и до сих пор они не прекратились), будто граф Алексей Орлов, оскорбленный падением кредита, сам вошел в сношения с самозванкой, принял искреннее участие в ее предприятии, хотел возвести ее на престол, чтобы, сделавшись супругом
императрицы Елизаветы II, достичь того положения, к которому тщетно стремился
брат его вскоре по воцарении Екатерины [М. Н. Лонгинов в статье своей «Княжна Тараканова», напечатанной в «Русском вестнике», 1859 г., № 24, говорит, будто Алексей Орлов еще в январе 1774 года, то есть за десять месяцев до получения повеления Екатерины захватить самозванку (12 ноября 1774 г.), посылал к ней в Рим офицера Христенека с приглашением приехать к нему и что таким образом он в 1774 году играл в двойную игру.
«Я дочь
императрицы Елизаветы Петровны от брака ее с казацким гетманом (grand hetman de tous les Cosaques [Отец княжны Таракановой никогда не был казацким гетманом, в это звание избран в 1750 году и утвержден в нем
императрицей меньшой
брат его, граф Кирилл Григорьевич.
Завещание
императрицы Елизаветы Петровны сделано в пользу одной ее дочери, в нем не упоминается о моем
брате. Было бы слишком долго объяснять здесь причину этого, достаточно сказать, что он в настоящее время предводительствует племенами, всегда верными законным своим государям и теперь поддерживающими права Елизаветы II.
Далее принцесса рассказывает Гамильтону о Пугачеве (тогда уже привезенном на казнь в Москву), которого однако не называет своим
братом, но казаком, мальчиком, вывезенным в Петербург Разумовским, сделавшимся пажом
императрицы Елизаветы, получившим блистательное образование в Берлине и теперь предводительствующим преданною ей партией в России.