Пятнадцать лет тому назад, будучи в ссылке, в одну из изящнейших, самых поэтических эпох моей жизни, зимой или весной 1838 года, написал я легко, живо, шутя воспоминания из моей первой юности. Два отрывка, искаженные цензурою, были напечатаны. Остальное погибло; я сам долею сжег рукопись перед второй ссылкой, боясь, что она попадет
в руки полиции и компрометирует моих друзей.
Неточные совпадения
Вслед за тем явился сам государь
в Москву. Он был недоволен следствием над нами, которое только началось, был недоволен, что нас оставили
в руках явной
полиции, был недоволен, что не нашли зажигателей, словом, был недоволен всем и всеми.
У меня
в кисете был перочинный ножик и карандаш, завернутые
в бумажке; я с самого начала думал об них и, говоря с офицером, играл с кисетом до тех пор, пока ножик мне попал
в руку, я держал его сквозь материю и смело высыпал табак на стол, жандарм снова его всыпал. Ножик и карандаш были спасены — вот жандарму с аксельбантом урок за его гордое пренебрежение к явной
полиции.
Во Франции, напротив,
полиция — самое народное учреждение; какое бы правительство ни захватило власть
в руки,
полиция у него готова, часть народонаселения будет ему помогать с фанатизмом и увлечением, которое надобно умерять, а не усиливать, и помогать притом всеми страшными средствами частных людей, которые для
полиции невозможны.
Кондорсе ускользает от якобинской
полиции и счастливо пробирается до какой-то деревни близ границы; усталый и измученный, он входит
в харчевню, садится перед огнем, греет себе
руки и просит кусок курицы.
Вы именно должны теперь публично заявить, что вы с этим не солидарны, что молодец уже
в руках полиции, а что вы были необъяснимым образом обмануты.
Неточные совпадения
— И прекрасно делают, — продолжал папа, отодвигая
руку, — что таких людей сажают
в полицию. Они приносят только ту пользу, что расстраивают и без того слабые нервы некоторых особ, — прибавил он с улыбкой, заметив, что этот разговор очень не нравился матушке, и подал ей пирожок.
Из переулка, точно дым из трубы, быстро, одна за другою, выкатывались группы людей с иконами
в руках, с портретом царя, царицы, наследника, затем выехал, расталкивая людей лошадью, пугая взмахами плети, чернобородый офицер конной
полиции, закричал:
Вечерами он уходил с толстой палкой
в руке, надвинув котелок на глаза, и, встречая его
в коридоре или на улице, Самгин думал, что такими должны быть агенты тайной
полиции и шулера.
Варвара смотрела на него изумленно, даже как бы очарованно, она откинулась на спинку стула, заложив
руки за шею, грудь ее неприлично напряглась. Самгин уже не хотел остановить излияния агента
полиции, находя
в них некий иносказательный смысл.
Эту группу, вместе с гробом впереди ее, окружала цепь студентов и рабочих, державших друг друга за
руки, у многих
в руках — револьверы. Одно из крепких звеньев цепи — Дунаев, другое — рабочий Петр Заломов, которого Самгин встречал и о котором говорили, что им была организована защита университета, осажденного
полицией.