«Письмо» Чаадаева было своего рода последнее слово, рубеж. Это был выстрел, раздавшийся в темную ночь; тонуло ли что и возвещало свою гибель, был ли это сигнал, зов на помощь, весть об утре или о том, что его не будет, — все равно, надобно
было проснуться.
Неточные совпадения
Разумеется,
есть люди, которые живут в передней, как рыба в воде, — люди, которых душа никогда не
просыпалась, которые взошли во вкус и с своего рода художеством исполняют свою должность.
Часто мы ходили с Ником за город, у нас
были любимые места — Воробьевы горы, поля за Драгомиловской заставой. Он приходил за мной с Зонненбергом часов в шесть или семь утра и, если я спал, бросал в мое окно песок и маленькие камешки. Я
просыпался, улыбаясь, и торопился выйти к нему.
Мне случалось иной раз видеть во сне, что я студент и иду на экзамен, — я с ужасом думал, сколько я забыл, срежешься, да и только, — и я
просыпался, радуясь от души, что море и паспорты, годы и визы отделяют меня от университета, никто меня не
будет испытывать и не осмелится поставить отвратительную единицу.
Тяжелый сон снова смыкает глаза; часа через два
просыпаешься гораздо свежее. Что-то они делают там? Кетчер и Огарев остались ночевать. Досадно, что жженка так на голову действует, надобно признаться, она
была очень вкусна. Вольно же
пить жженку стаканом; я решительно отныне и до века
буду пить небольшую чашку.
Запачканный диван стоял у стены, время
было за полдень, я чувствовал страшную усталость, бросился на диван и уснул мертвым сном. Когда я
проснулся, на душе все улеглось и успокоилось. Я
был измучен в последнее время неизвестностью об Огареве, теперь черед дошел и до меня, опасность не виднелась издали, а обложилась вокруг, туча
была над головой. Это первое гонение должно
было нам служить рукоположением.
А спондей английских часов продолжал отмеривать дни, часы, минуты… и наконец домерил до роковой секунды; старушка раз, вставши, как-то дурно себя чувствовала; прошлась по комнатам — все нехорошо; кровь пошла у нее носом и очень обильно, она
была слаба, устала, прилегла, совсем одетая, на своем диване, спокойно заснула… и не
просыпалась. Ей
было тогда за девяносто лет.
Я
был похож на человека, которого вдруг разбудили середь ночи и сообщили ему, прежде чем он совсем
проснулся, что-то страшное: он уже испуган, дрожит, но еще не понимает, в чем дело.
Толчок, заставивший молодую девушку
проснуться,
был так нежен и так лишен боли и борьбы, пришел так рано, что она едва заметила его.
Канцлер лукаво улыбался, а потом сам задремал; дождь стал накрапывать, я покрылся пальто, стал
было засыпать… потом
проснулся от прикосновения холодной воды… дождь лил, как из ведра, черные тучи словно высекали огонь из скалистых вершин, дальние раскаты грома пересыпались по горам.
— Если б вы любили, кузина, — продолжал он, не слушая ее, — вы должны помнить, как дорого вам
было проснуться после такой ночи, как радостно знать, что вы существуете, что есть мир, люди и он…
Эта газета, которую по утрам читала мать, была опять-таки мучением для дочери: нужно
была проснуться раньше и каждое утро взглянуть, нет ли такого, чего не может и не должна читать Елена Петровна.
Неточные совпадения
«Скажи, служивый, рано ли // Начальник
просыпается?» // — Не знаю. Ты иди! // Нам говорить не велено! — // (Дала ему двугривенный). // На то у губернатора // Особый
есть швейцар. — // «А где он? как назвать его?» // — Макаром Федосеичем… // На лестницу поди! — // Пошла, да двери заперты. // Присела я, задумалась, // Уж начало светать. // Пришел фонарщик с лестницей, // Два тусклые фонарика // На площади задул.
Скотинин. Завтре и я
проснусь с светом вдруг.
Будь он умен, как изволит, а и с Скотининым развяжешься не скоро. (Отходит.)
Когда на другой день помощник градоначальника
проснулся, все уже
было кончено.
Вронский
был в эту зиму произведен в полковники, вышел из полка и жил один. Позавтракав, он тотчас же лег на диван, и в пять минут воспоминания безобразных сцен, виденных им в последние дни, перепутались и связались с представлением об Анне и мужике-обкладчике, который играл важную роль на медвежьей охоте; и Вронский заснул. Он
проснулся в темноте, дрожа от страха, и поспешно зажег свечу. ― «Что такое?
— Это
было рано-рано утром. Вы, верно, только
проснулись. Maman ваша спала в своем уголке. Чудное утро
было. Я иду и думаю: кто это четверней в карете? Славная четверка с бубенчиками, и на мгновенье вы мелькнули, и вижу я в окно — вы сидите вот так и обеими руками держите завязки чепчика и о чем-то ужасно задумались, — говорил он улыбаясь. — Как бы я желал знать, о чем вы тогда думали. О важном?