Неточные совпадения
Гегель во время своего профессората
в Берлине, долею от старости, а вдвое от довольства местом и почетом, намеренно взвинтил свою философию над земным уровнем и держался
в среде, где все современные интересы и страсти становятся довольно безразличны, как здания и села с воздушного шара; он не любил зацепляться за эти проклятые практические вопросы, с которыми трудно
ладить и на которые надобно было отвечать положительно.
С матерью он как-то
поладил, а крестьян сам обвинил
в намерении его убить, не приводя, впрочем, никаких серьезных доказательств.
Грановский и мы еще кой-как с ними
ладили, не уступая начал; мы не делали из нашего разномыслия личного вопроса. Белинский, страстный
в своей нетерпимости, шел дальше и горько упрекал нас. «Я жид по натуре, — писал он мне из Петербурга, — и с филистимлянами за одним столом есть не могу… Грановский хочет знать, читал ли я его статью
в „Москвитянине“? Нет, и не буду читать; скажи ему, что я не люблю ни видеться с друзьями
в неприличных местах, ни назначать им там свидания».
Неточные совпадения
Но как пришло это баснословное богатство, так оно и улетучилось. Во-первых, Козырь не
поладил с Домашкой Стрельчихой, которая заняла место Аленки. Во-вторых, побывав
в Петербурге, Козырь стал хвастаться; князя Орлова звал Гришей, а о Мамонове и Ермолове говорил, что они умом коротки, что он, Козырь,"много им насчет национальной политики толковал, да мало они поняли".
Потом посылали его
в спальню к княгине принесть образ
в серебряной, золоченой ризе, и он со старою горничной княгини
лазил на шкапчик доставать и разбил лампадку, и горничная княгини успокоивала его о жене и о лампадке, и он принес образ и поставил
в головах Кити, старательно засунув его за подушки.
Когда я ему заметил, что он мог бы побеспокоиться
в пользу хотя моего чемодана, за которым я вовсе не желал
лазить в эту бездну, он отвечал мне: «И, барин!
— Да кого же знакомого? Все мои знакомые перемерли или раззнакомились. Ах, батюшка! как не иметь, имею! — вскричал он. — Ведь знаком сам председатель, езжал даже
в старые годы ко мне, как не знать! однокорытниками были, вместе по заборам
лазили! как не знакомый? уж такой знакомый! так уж не к нему ли написать?
Они, проехавши, оглянулись назад; хутор их как будто ушел
в землю; только видны были над землей две трубы скромного их домика да вершины дерев, по сучьям которых они
лазили, как белки; один только дальний луг еще стлался перед ними, — тот луг, по которому они могли припомнить всю историю своей жизни, от лет, когда катались по росистой траве его, до лет, когда поджидали
в нем чернобровую козачку, боязливо перелетавшую через него с помощию своих свежих, быстрых ног.