Неточные совпадения
Я
уверен, что моему отцу ни разу
не приходило в голову, какую жизнь он заставляет меня вести, иначе он
не отказывал бы мне в самых невинных желаниях, в самых естественных просьбах.
Я так долго возмущался против этой несправедливости, что наконец понял ее: он вперед был
уверен, что всякий человек способен на все дурное и если
не делает, то или
не имеет нужды, или случай
не подходит; в нарушении же форм он видел личную обиду, неуважение к нему или «мещанское воспитание», которое, по его мнению, отлучало человека от всякого людского общества.
Отец мой показывал вид совершенного невнимания, слушая его: делал серьезную мину, когда тот был
уверен, что морит со смеху, и переспрашивал, как будто
не слыхал, в чем дело, если тот рассказывал что-нибудь поразительное.
Пока еще
не разразилась над нами гроза, мой курс пришел к концу. Обыкновенные хлопоты, неспаные ночи для бесполезных мнемонических пыток, поверхностное учение на скорую руку и мысль об экзамене, побеждающая научный интерес, все это — как всегда. Я писал астрономическую диссертацию на золотую медаль и получил серебряную. Я
уверен, что я теперь
не в состоянии был бы понять того, что тогда писал и что стоило вес серебра.
— Кстати, чтоб
не забыть, тут ходит цирюльник в отель, он продает всякую дрянь, гребенки, порченую помаду; пожалуйста, будьте с ним осторожны, я
уверен, что он в связях с полицией, — болтает всякий вздор. Когда я здесь стоял, я покупал у него пустяки, чтоб скорее отделаться.
Нелепее, глупее ничего нельзя себе представить; я
уверен, что три четверти людей, которые прочтут это,
не поверят, [Это до такой степени справедливо, что какой-то немец, раз десять ругавший меня в «Morning Advertiser», приводил в доказательство того, что я
не был в ссылке, то, что я занимал должность советника губернского правления.
Я был так вполне покоен, так
уверен в нашей полной, глубокой любви, что и
не говорил об этом, это было великое подразумеваемое всей жизни нашей; покойное сознание, беспредельная уверенность, исключающая сомнение, даже неуверенность в себе — составляли основную стихию моего личного счастья.
— Я
уверен, — сказал я, — что сам император Николай
не подозревает этой солидарности;
не можете же вы в самом деле находить хорошим его управление.
— Несмотря на то, — отвечал я, — что я
не знаю вовсе, какого рода, я почти
уверен, что оно будет неприятное. Прошу садиться.
Вы увидите наш путь по общей полемике, и вам надобно будет держаться его; я
уверен, что мне никогда
не придется поправлять ваши мнения; я это счел бы величайшим несчастием, скажу откровенно, весь успех журнала зависит от нашего согласия.
Черты такого необыкновенного великодушия стали ему казаться невероятными, и он подумал про себя: «Ведь черт его знает, может быть, он просто хвастун, как все эти мотишки; наврет, наврет, чтобы поговорить да напиться чаю, а потом и уедет!» А потому из предосторожности и вместе желая несколько поиспытать его, сказал он, что недурно бы совершить купчую поскорее, потому что-де в человеке
не уверен: сегодня жив, а завтра и бог весть.
Я прибежал к Ламберту. О, как ни желал бы я придать логический вид и отыскать хоть малейший здравый смысл в моих поступках в тот вечер и во всю ту ночь, но даже и теперь, когда могу уже все сообразить, я никак не в силах представить дело в надлежащей ясной связи. Тут было чувство или, лучше сказать, целый хаос чувств, среди которых я, естественно, должен был заблудиться. Правда, тут было одно главнейшее чувство, меня подавлявшее и над всем командовавшее, но… признаваться ли в нем? Тем более что я
не уверен…
Неточные совпадения
Скотинин. Я никогда
не думаю и наперед
уверен, что коли и ты думать
не станешь, то Софьюшка моя.
Правдин.
Не бойтесь. Их, конечно, ведет офицер, который
не допустит ни до какой наглости. Пойдем к нему со мной. Я
уверен, что вы робеете напрасно.
И второе искушение кончилось. Опять воротился Евсеич к колокольне и вновь отдал миру подробный отчет. «Бригадир же, видя Евсеича о правде безнуждно беседующего, убоялся его против прежнего
не гораздо», — прибавляет летописец. Или, говоря другими словами, Фердыщенко понял, что ежели человек начинает издалека заводить речь о правде, то это значит, что он сам
не вполне
уверен, точно ли его за эту правду
не посекут.
Когда Степан Аркадьич вышел из комнаты зятя, он был тронут, но это
не мешало ему быть довольным тем, что он успешно совершил это дело, так как он был
уверен, что Алексей Александрович
не отречется от своих слов.
Я
уверен, что Франклин чувствовал себя так же ничтожным и так же
не доверял себе, вспоминая себя всего.