Неточные совпадения
Один пустой мальчик, допрашиваемый своею матерью
о маловской истории под угрозою прута, рассказал ей кое-что. Нежная мать — аристократка и княгиня — бросилась к ректору и передала донос
сына как доказательство его раскаяния. Мы
узнали это и мучили его до того, что он не остался до окончания курса.
Наконец
о смерти собственного
сына он
узнал случайно от испанского посланника.
Не
знаю. В последнее время, то есть после окончания моего курса, она была очень хорошо расположена ко мне; но мой арест, слухи
о нашем вольном образе мыслей, об измене православной церкви при вступлении в сен-симонскую «секту» разгневали ее; она с тех пор меня иначе не называла, как «государственным преступником» или «несчастным
сыном брата Ивана». Весь авторитет Сенатора был нужен, чтоб она решилась отпустить NataLie в Крутицы проститься со мной.
Он последний в роде графов Белавиных, и хотя со стороны матери у него были в Петербурге родственные связи, но ввиду того, что его отец еще вскоре после свадьбы разошелся с родными своей жены, эти родственники
знали о сыне враждебно относящегося к ним человека — некоторые только понаслышке, а некоторые по встречам в великосветских гостиных.
Неточные совпадения
Мать Вронского,
узнав о его связи, сначала была довольна — и потому, что ничто, по ее понятиям, не давало последней отделки блестящему молодому человеку, как связь в высшем свете, и потому, что столь понравившаяся ей Каренина, так много говорившая
о своем
сыне, была всё-таки такая же, как и все красивые и порядочные женщины, по понятиям графини Вронской.
Узнав о близких отношениях Алексея Александровича к графине Лидии Ивановне, Анна на третий день решилась написать ей стоившее ей большого труда письмо, в котором она умышленно говорила, что разрешение видеть
сына должно зависеть от великодушия мужа. Она
знала, что, если письмо покажут мужу, он, продолжая свою роль великодушия, не откажет ей.
Она
знала, что для него, несмотря на то, что он был главною причиной ее несчастья, вопрос
о свидании ее с
сыном покажется самою неважною вещью.
Пробираюсь вдоль забора и вдруг слышу голоса; один голос я тотчас
узнал: это был повеса Азамат,
сын нашего хозяина; другой говорил реже и тише. «
О чем они тут толкуют? — подумал я. — Уж не
о моей ли лошадке?» Вот присел я у забора и стал прислушиваться, стараясь не пропустить ни одного слова. Иногда шум песен и говор голосов, вылетая из сакли, заглушали любопытный для меня разговор.
Случись же под такую минуту, как будто нарочно в подтверждение его мнения
о военных, что
сын его проигрался в карты; он послал ему от души свое отцовское проклятие и никогда уже не интересовался
знать, существует ли он на свете или нет.