Неточные совпадения
Чем всеобъемлемее мысль и чем более она держится во всеобщности, тем легче она для поверхностного разумения, потому что
частности содержания не развиты
в ней и их не подозревают.
Степень цеховой учености определяется решительно памятью и трудолюбием: кто помнит наибольший запас вовсе ненужных сведений об одном предмете, у кого
в груди не бьется сердце, не кипят страсти, требующие не книжного удовлетворения, а подействительнее; кто имел терпение лет двадцать твердить
частности и случайности, относящиеся к одному предмету, — тот и ученее.
Он всеобщего знать не хочет; он до него никогда не поднимается; он за самобытность принимает всякую дробность и
частность, удерживая их самобытность: специализм может дойти до каталога, до всяких субсумаций, но никогда не дойдет до их внутреннего смысла, до их понятия, до истины наконец, потому, что
в ней надобно погубить все
частности; путь этот похож на определение внутренних свойств человека по калошам и пуговицам.
Все внимание специалиста обращено на
частности; он с каждым шагом более и более запутывается;
частности делаются дробнее, ничтожнее, деление не имеет границ; темный хаос случайностей стережет его возле и увлекает
в болотистую тину той закраины бытия, которую свет не объемлет: это его бесконечное море
в противоположность дилетантскому.
Всеобщее, мысль, идея — начало, из которого текут все
частности, единственная нить Ариадны, — теряется у специалистов, упущена из вида за подробностями; они видят страшную опасность: факты, явления, видоизменения, случаи давят со всех сторон; они чувствуют природный человеку ужас заблудиться
в многоразличии всякой всячины, ничем не сшитой; они так положительны, что не могут утешаться, как дилетанты, каким-нибудь общим местом, и
в отчаянии, теряя единую, великую цель науки, ставят границей стремления Orientierung [ориентацию (нем.).].
Поднимаясь по-своему во всеобщее, они не хотят упустить ни одной
частности, а
в той сфере не принимается ничего, точимого молью: одно вечное, родовое, необходимое призвано
в науку и освещено ею.
— Это мне удивительно, — начал он после некоторого раздумья и передавая письмо матери, но не обращаясь ни к кому
в частности, — ведь он по делам ходит, адвокат, и разговор даже у него такой… с замашкой, — а ведь как безграмотно пишет.
— Я не знаю, какова роль большевиков в этом акте, но должен признать, что они — враги, каких… дай бог всякому! По должности я имел удовольствие — говорю без иронии! — удовольствие познакомиться с показаниями некоторых, а кое с кем беседовать лично.
В частности — с Поярковым, — помните?
— Нескромный, очень нескромный вопрос: ведь вы, в вашу жизнь, знавали женщин, имели связи?.. Я вообще, вообще, я не
в частности! — краснел я и захлебывался от восторга.
Против же женитьбы на Мисси
в частности было, во-первых, то, что очень вероятно можно бы было найти девушку имеющую еще гораздо больше достоинств, чем Мисси, и потому более достойную его, и, во-вторых, то, что ей было 27 лет, и потому, наверное, у нее были уже прежние любови, — и эта мысль была мучительной для Нехлюдова.
Неточные совпадения
— Толстой-то, а?
В мое время…
в годы юности, молодости моей, — Чернышевский, Добролюбов, Некрасов — впереди его были. Читали их, как отцов церкви, я ведь семинарист. Верования строились по глаголам их. Толстой незаметен был. Тогда учились думать о народе, а не о себе. Он — о себе начал. С него и пошло это… вращение человека вокруг себя самого. Каламбур тут возможен: вращение вокруг
частности — отвращение от целого… Ну — до свидания… Ухо чего-то болит… Прошу…