Неточные совпадения
— Видел и я, — у меня глаз-то, правда, и стар, ну, да не совсем, однако, и слеп, — формы не знает, да кабы не знал по глупости, по непривычке — не велика беда: когда-нибудь научился бы, а то из ума не знает; у него из дела
выходит роман, а главное-то между палец идет; от кого сообщено, достодолжное ли течение, кому переслать — ему все равно; это называется по-русски: вершки хватать; а спроси его — он нас, стариков, пожалуй, поучит.
«Что, если и с
романом выйдет у меня то же самое!.. — задумывался он. — Но теперь еще — не до романа: это после, после, а теперь — Вера на уме, страсть, жизнь, не искусственная, а настоящая!»
Ну а после ничего, притерпелся. Оксана, бывало, избу выметет и вымажет чистенько, посуду расставит: блестит все, даже сердцу весело. Роман видит: хорошая баба, — помаленьку и привык. Да и не только привык, хлопче, а стал ее любить, ей-богу, не лгу! Вот какое дело с
Романом вышло. Как пригляделся хорошо к бабе, потом и говорит:
Неточные совпадения
Он
вышел в большую комнату, место детских игр в зимние дни, и долго ходил по ней из угла в угол, думая о том, как легко исчезает из памяти все, кроме того, что тревожит. Где-то живет отец, о котором он никогда не вспоминает, так же, как о брате Дмитрии. А вот о Лидии думается против воли. Было бы не плохо, если б с нею случилось несчастие, неудачный
роман или что-нибудь в этом роде. Было бы и для нее полезно, если б что-нибудь согнуло ее гордость. Чем она гордится? Не красива. И — не умна.
— Говорят,
вышел он от одной дамы, — у него тут
роман был, — а откуда-то выскочил скромный герой — бац его в упор, а затем — бац в ногу или в морду лошади, которая ожидала его, вот и все! Говорят, — он был бабник, в Москве у него будто бы партийная любовница была.
Есть своя бездна и там: слава Богу, я никогда не заглядывался в нее, а если загляну — так уж
выйдет не
роман, а трагедия.
«Где же тут
роман? — печально думал он, — нет его! Из всего этого материала может
выйти разве пролог к
роману! а самый
роман — впереди, или вовсе не будет его! Какой
роман найду я там, в глуши, в деревне! Идиллию, пожалуй, между курами и петухами, а не
роман у живых людей, с огнем, движением, страстью!»
Марфенька зажимала уши или уходила вон, лишь только Викентьев, в объяснениях своих,
выйдет из пределов обыкновенных выражений и заговорит о любви к ней языком
романа или повести.