Неточные совпадения
Милостивый государь, вы стоите слишком высоко в мнении всех мыслящих людей, каждое слово, вытекающее из вашего благородного пера, принимается европейскою демократиею с слишком полным и заслуженным доверием, чтобы в деле, касающемся самых глубоких моих убеждений, мне
было возможно молчать и оставить без ответа характеристику русского
народа, помещенную вами в вашей легенде о Костюшке [В фельетоне журнала «L’Evénement» от 28 августа до 15 сентября 1851.
Прошлое русского
народа темно; его настоящее ужасно, но у него
есть права на будущее. Он не верит в свое настоящее положение, он имеет дерзость тем более ожидать от времени, чем менее оно дало ему до сих пор.
Мы все ее любим, но разве с этим чувством необходимо сопрягать ненависть к другому
народу, столь же несчастному, —
народу, который принужден
был своими связанными руками помогать злодействам свирепого правительства?
Будем великодушны, не забудем, что на наших глазах
народ, вооруженный всеми трофеями недавней революции, согласился на восстановление варшавского порядка в Риме; а сегодня… взгляните сами, что происходит вокруг вас… а ведь мы не говорим еще, чтобы французы перестали
быть людьми.
Когда вспыхнула в Варшаве революция 1830 года, русский
народ не обнаружил ни малейшей вражды против ослушников воли царской. Молодежь всем сердцем сочувствовала полякам. Я помню, с каким нетерпением ждали мы известия из Варшавы; мы плакали, как дети, при вести о поминках, справленных в столице Польши по нашим петербургским мученикам. Сочувствие к полякам подвергало нас жестоким наказаниям; поневоле надобно
было скрывать его в сердце и молчать.
Поляки почувствовали, что борьба идет не между русским
народом и ими, они поняли, что им впредь можно сражаться не иначе, как ЗА ИХ И НАШУ СВОБОДУ, как
было написано на их революционном знамени.
Вы говорите, что «основание жизни русского
народа есть «коммунизм», вы утверждаете, что «его сила лежит в аграрном законе, в постоянном дележе земли».
Жизнь
народа не может
быть ложью.
То, что не очеловечилось, не может вступить в историю; поэтому нет
народа, взошедшего в историю, которого можно
было бы считать стадом животных, как нет
народа, заслуживающего именоваться сонмом избранных.
С другой стороны, трудно
было бы, не считая природу за осуществленное безумие, видеть лишь отверженное племя, лишь громадную ложь, лишь случайный сбор существ, человеческих только по порокам — в
народе, разраставшемся в течение десяти столетий, упорно хранившем свою национальность, сплотившемся в огромное государство, вмешивающемся в историю гораздо более, может
быть, чем бы следовало.
Есть факт, несомненный для всякого, кто близко познакомится с русским
народом. Крестьяне редко обманывают друг друга; между ними господствует почти неограниченное доверие, они не знают контрактов и письменных условий.
Написавши предыдущее, я получил последние два фельетона вашей легенды. Прочитавши их, первым моим движением
было бросить в огонь написанное мною. Ваше теплое благородное сердце не дождалось, чтобы кто-нибудь другой поднял голос в пользу непризнанного русского
народа. Ваша любящая душа взяла верх над принятою вами ролей неумолимого судьи, мстителя за измученный польский
народ. Вы впали в противоречие, но такие противоречия благородны.
Мне так хотелось изменить ваше мнение о русском
народе; мне
было так грустно, так тяжело видеть, что вы против нас, что не мог скрыть своей горести, своего волнения — и дал волю перу.
Причина тому понятна: в
народе не
было ясно определившихся стремлений к независимости.
После неслыханных усилий восстание наконец
было подавлено.
Народ впал в оцепенение, умолк и покорился…
Лариса. Мама, я боюсь, я чего-то боюсь. Ну, послушайте; если уж свадьба будет здесь, так, пожалуйста, чтобы поменьше
было народу, чтобы как можно тише, скромнее.
Неточные совпадения
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и
были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой
народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Чудно все завелось теперь на свете: хоть бы народ-то уж
был видный, а то худенький, тоненький — как его узнаешь, кто он?
Солдат ударил в ложечки, // Что
было вплоть до берегу //
Народу — все сбегается. // Ударил — и запел:
Довольно! Окончен с прошедшим расчет, // Окончен расчет с господином! // Сбирается с силами русский
народ // И учится
быть гражданином.
Глеб — он жаден
был — соблазняется: // Завещание сожигается! // На десятки лет, до недавних дней // Восемь тысяч душ закрепил злодей, // С родом, с племенем; что народу-то! // Что народу-то! с камнем в воду-то! // Все прощает Бог, а Иудин грех // Не прощается. // Ой мужик! мужик! ты грешнее всех, // И за то тебе вечно маяться!