— Я? Целая история! Баллада целая, батенька! Да вы не беспокойтесь, кушайте! Жил я, знаете ли, с тех пор, как… в Орловской губернии… Именьице арендовал.
Прекрасное имение! Да вы кушайте! Прожил там с самого конца мая, ну, а теперь бросил… Холодно там, ну да и доктор в Крым посоветовал ехать…
Предпочтение, которое Катерина Астафьевна оказывала в эту пору разговорам с генералом, подвигнуло и его принять участие в заботах о судьбе новобрачных, и Иван Демьянович, вытребовав к себе в одно прекрасное утро майоршу, сообщил ей, что один петербургский генерал, именно тот самый, у которого Глафира искала защиты от Горданова, Кишенского и компании, купил в их губернии
прекрасное имение и по знакомству с Иваном Демьяновичем просил его рекомендовать из местных людей основательного и честного человека и поставить его немедленно в том имении управителем.
Чечеткина, получив в наследство от отца и брата в разных губерниях
прекрасные имения, из трех сот душ состоявшая, в том числе холодненскую, довела эти имения до совершенного расстройства беспорядочным управлением и разорила себя в конец сутяжничеством.
Неточные совпадения
Если бы отец мой и дед встали из гробов и посмотрели на все происшествие, как их Ермолай, битый, малограмотный Ермолай, который зимой босиком бегал, как этот самый Ермолай купил
имение,
прекрасней которого ничего нет на свете.
О театре — ни слова, а это ему вскочило в копеечку. Вся труппа жила в его новой гостинице —
прекрасной, как в большом городе. Квартира и содержание всей труппы шли за счет Иванова. Все проходило по секрету от матери, безвыездно жившей в своем
имении в окружении старообрядческих начетчиков и разных стариц, которых сын ублажал подарками, чтоб они не сплетничали матери о его забавах.
— Где мебель? Была
прекрасная мебель в стиле empire, были картины, были вазы, а теперь хоть шаром покати! Я покупал
имение с мебелью, черт бы ее драл!
Было бы понятно, если бы он переселился в свое
прекрасное, благоустроенное
имение Желябуху; но почему он избрал Мценск и притом не только для зимнего, но и летнего пребывания, объяснить не умею.
«Mais vendez donc cette maudite Tarakanikha qui ne vaut rien et qui ne nous est qu'a charge!» «Но продайте же эту проклятую Тараканиху, которая ничего не стоит и является для нас только обузой!» беспрерывно писала она к одному из своих cousins кузенов., наблюдавшему «из
прекрасного далека» за
имением ее и ее покойного мужа.