Через базарную площадь идет
полицейский надзиратель Очумелов в новой шинели и с узелком в руке. За ним шагает рыжий городовой с решетом, доверху наполненным конфискованным крыжовником. Кругом тишина… На площади ни души… Открытые двери лавок и кабаков глядят на свет божий уныло, как голодные пасти; около них нет даже нищих.
Побывав у мещанина и возвращаясь к себе домой, он встретил около почты знакомого
полицейского надзирателя, который поздоровался и прошел с ним по улице несколько шагов, и почему-то это показалось ему подозрительным, дома целый день у него не выходили из головы арестанты и солдаты с ружьями, и непонятная душевная тревога мешала ему читать и сосредоточиться.
Неточные совпадения
[Квартальный
надзиратель —
полицейский, ведавший небольшим городским участком (кварталом).]
Его арестовали дома, поставили у дверей спальной с внутренней стороны
полицейского солдата и братом милосердия посадили у постели больного квартального
надзирателя; так что, приходя в себя после бреда, он встречал слушающий взгляд одного или испитую рожу другого.
Было что-то ободряющее и торжественное в этом занятии
полицейского двора людьми в мундирах министерства просвещения, и даже колченогий Дидонус, суетливо вбегавший и выбегавший из полиции, казался в это время своим, близким и хорошим. А когда другой
надзиратель, большой рыжий Бутович, человек очень добродушный, но всегда несколько «в подпитии», вышел к воротам и сказал:
Хвалынцев расплатился с извозчиком и спешно отправился пешком по набережной. Квартальный
надзиратель и несколько
полицейских пропустили его беспрепятственно. Он уже с трудом пробирался между рядами солдат, с одной стороны, и массою публики — с другой, как вдруг дорога ему была загорожена крупом строевой лошади. На седле красовался какой-то генерал и, жестикулируя, говорил о чем-то толпе и солдатам. Хвалынцев приостановился.