Неточные совпадения
Автомобиль бешено удирал от пожарного обоза, запряженного отличными лошадьми. Пока не было телефонов, пожары усматривали с каланчи пожарные. Тогда не было еще небоскребов, и вся Москва была видна с каланчи как
на ладони.
На каланче, под
шарами, ходил
день и ночь часовой. Трудно приходилось этому «высокопоставленному» лицу в бурю-непогоду, особенно в мороз зимой, а летом еще труднее: солнце печет, да и пожары летом чаще, чем зимой, — только гляди, не зевай! И ходит он кругом и «озирает окрестности».
Ночью вывешивались вместо
шаров фонари:
шар — белый фонарь, крест — красный. А если красный фонарь сбоку,
на том месте, где
днем — красный флаг, — это сбор всех частей. По третьему номеру выезжали пожарные команды трех частей, по пятому — всех частей.
Аванзал — большая комната с огромным столом посредине,
на котором в известные
дни ставились баллотировочные ящики, и каждый входящий в эти
дни член клуба, раньше чем пройти в следующие комнаты, обязан был положить в ящики
шары, сопровождаемый дежурным старшиной.
Неточные совпадения
В сентябре Левин переехал в Москву для родов Кити. Он уже жил без
дела целый месяц в Москве, когда Сергей Иванович, имевший именье в Кашинской губернии и принимавший большое участие в вопросе предстоящих выборов, собрался ехать
на выборы. Он звал с собою и брата, у которого был
шар по Селезневскому уезду. Кроме этого, у Левина было в Кашине крайне нужное для сестры его, жившей за границей,
дело по опеке и по получению денег выкупа.
Прямым Онегин Чильд Гарольдом // Вдался в задумчивую лень: // Со сна садится в ванну со льдом, // И после, дома целый
день, // Один, в расчеты погруженный, // Тупым кием вооруженный, // Он
на бильярде в два
шара // Играет с самого утра. // Настанет вечер деревенский: // Бильярд оставлен, кий забыт, // Перед камином стол накрыт, // Евгений ждет: вот едет Ленский //
На тройке чалых лошадей; // Давай обедать поскорей!
После этого пан Крыжановский исчез, не являлся
на службу, и об его существовании мы узнавали только из ежедневных донесений отцовского лакея Захара. Сведения были малоутешительные. В один
день Крыжановский смешал
на биллиарде
шары у игравшей компании, после чего «вышел большой шум».
На другой
день он подрался с будочником.
На третий — ворвался в компанию чиновников и нанес пощечину столоначальнику Венцелю.
Между тем partie de plaisir чуть не расстроилась: Николай Артемьевич прибыл из Москвы в кислом и недоброжелательном, фрондерском, расположении духа (он все еще дулся
на Августину Христиановну) и, узнав в чем
дело, решительно объявил, что он не поедет; что скакать из Кунцова в Москву, а из Москвы в Царицыно, а из Царицына опять в Москву, а из Москвы опять в Кунцово — нелепость, — и наконец, прибавил он, пусть мне сперва докажут, что
на одном пункте земного
шара может быть веселее, чем
на другом пункте, тогда я поеду.
Будучи только прапорщиком, он уже любил настойчиво поспорить, например, о том, можно ли человеку в течение всей своей жизни объездить весь земной
шар, можно ли ему знать, что происходит
на дне морском, — и всегда держался того мнения, что нельзя.