Неточные совпадения
Был в шестидесятых годах в Москве полицмейстер Лужин, страстный охотник, державший под Москвой свою псарню. Его доезжачему всучили на
Старой площади сапоги с бумажными подошвами, и тот пожаловался на это своему барину, рассказав, как и откуда получается купцами товар. Лужин послал его узнать подробности этой торговли. Вскоре охотник пришел и доложил, что сегодня рано на
Старую площадь к самому крупному оптовику-торговцу привезли несколько возов обуви из Кимр.
Но и тех и других продавцы в лавках и продавцы на улицах одинаково обвешивают и обсчитывают, не отличая бедного от богатого, — это был
старый обычай охотнорядских
торговцев, неопровержимо уверенных — «не обманешь — не продашь».
— Наплюй ты, Сергей Андреич, на эти анафемские подряды, послушай меня,
старого торговца, — говорил Патап Максимыч.
Неточные совпадения
«Мне тоже надо сделать выводы из моих наблюдений», — решил он и в свободное время начал перечитывать свои
старые записки. Свободного времени было достаточно, хотя дела Марины постепенно расширялись, и почти всегда это были странно однообразные дела: умирали какие-то вдовы,
старые девы, бездетные
торговцы, отказывая Марине свое, иногда солидное, имущество.
В изношенной поддевке и огромных, грубой кожи, сапогах, он стал еще более похож на
торговца старьем.
Клим достал из кармана очки, надел их и увидал, что дьякону лет за сорок, а лицо у него такое, с какими изображают на иконах святых пустынников. Еще более часто такие лица встречаются у
торговцев старыми вещами, ябедников и скряг, а в конце концов память создает из множества подобных лиц назойливый образ какого-то как бы бессмертного русского человека.
Вера Павловна начала разбирать свои вещи для продажи, а сама послала Машу сначала к Мерцаловой просить ее приехать, потом к торговке
старым платьем и всякими вещами подстать Рахели, одной из самых оборотливых евреек, но доброй знакомой Веры Павловны, с которой Рахель была безусловно честна, как почти все еврейские мелкие
торговцы и торговки со всеми порядочными людьми.
Нужно было ехать по
Старой Кедровской улице, но Гордей Евстратыч повернул лошадь за угол и поехал по Стекольной. Он не хотел, чтобы Пазухины видели его. Точно так же объехал он рынок, чтобы не встретиться с кем-нибудь из своих
торговцев. Только на плотине он попал как кур в ощип: прямо к нему навстречу катился в лакированных дрожках сам Вукол Логиныч.