Неточные совпадения
— Отпираю, а у самого руки трясутся, уже и
денег не жаль: боюсь, вдруг пристрелят. Отпер. Забрали тысяч десять
с лишком, меня самого обыскали, часы золотые
с цепочкой сняли, приказали четверть часа не выходить из конторы… А когда они
ушли, уж и хохотал я, как их надул: пока они мне карманы обшаривали, я в кулаке держал десять золотых, успел со стола схватить… Не догадались кулак-то разжать! Вот как я их надул!.. Хи-хи-хи! — и раскатывался дробным смехом.
Столовка была открыта ежедневно, кроме воскресений, от часу до трех и всегда была полна. Раздетый, прямо из классов, наскоро прибегает сюда ученик, берет тарелку и металлическую ложку и прямо к горящей плите, где подслеповатая старушка Моисеевна и ее дочь отпускают кушанья. Садится ученик
с горячим за стол, потом приходит за вторым, а потом уж платит
деньги старушке и
уходит. Иногда, если
денег нет, просит подождать, и Моисеевна верила всем.
Первые три недели актеры поблещут подарками, а там начинают линять: портсигары на столе не лежат, часы не вынимаются, а там уже пиджаки плотно застегиваются, потому что и последнее украшение — цепочка
с брелоками —
уходит вслед за часами в ссудную кассу. А затем туда же следует и гардероб, за который плачены большие
деньги, собранные трудовыми грошами.
Неточные совпадения
Грэй дал еще
денег. Музыканты
ушли. Тогда он зашел в комиссионную контору и дал тайное поручение за крупную сумму — выполнить срочно, в течение шести дней. В то время, как Грэй вернулся на свой корабль, агент конторы уже садился на пароход. К вечеру привезли шелк; пять парусников, нанятых Грэем, поместились
с матросами; еще не вернулся Летика и не прибыли музыканты; в ожидании их Грэй отправился потолковать
с Пантеном.
Уходя, Раскольников успел просунуть руку в карман, загреб сколько пришлось медных
денег, доставшихся ему
с разменянного в распивочной рубля, и неприметно положил на окошко.
Получив документ и
деньги, он
ушел, коротко,
с поклоном, сказав:
— Да, упасть в обморок не от того, от чего вы упали, а от того, что осмелились распоряжаться вашим сердцем, потом
уйти из дома и сделаться его женой. «Сочиняет, пишет письма, дает уроки, получает
деньги, и этим живет!» В самом деле, какой позор! А они, — он опять указал на предков, — получали, ничего не сочиняя, и проедали весь свой век чужое — какая слава!.. Что же сталось
с Ельниным?
Осталось за мной. Я тотчас же вынул
деньги, заплатил, схватил альбом и
ушел в угол комнаты; там вынул его из футляра и лихорадочно, наскоро, стал разглядывать: не считая футляра, это была самая дрянная вещь в мире — альбомчик в размер листа почтовой бумаги малого формата, тоненький,
с золотым истершимся обрезом, точь-в-точь такой, как заводились в старину у только что вышедших из института девиц. Тушью и красками нарисованы были храмы на горе, амуры, пруд
с плавающими лебедями; были стишки: