— Да, вот иностранцам скабрезные шансонетки можно петь, а нам,
толкователям Гоголя и Грибоедова, приходится под заграничные песни голодом сидеть…
Но та, сестры не замечая,
В постеле с книгою лежит,
За листом лист перебирая,
И ничего не говорит.
Хоть не являла книга эта
Ни сладких вымыслов поэта,
Ни мудрых истин, ни картин,
Но ни Виргилий, ни Расин,
Ни Скотт, ни Байрон, ни Сенека,
Ни даже Дамских Мод Журнал
Так никого не занимал:
То был, друзья, Мартын Задека,
Глава халдейских мудрецов,
Гадатель,
толкователь снов.
«А то учение, требующее слишком многого, неисполнимого, хуже, чем то, которое требует от людей возможного, соответственно их силам», — думают и утверждают ученые
толкователи христианства, повторяя при этом то, что давно уже утверждали и утверждают и не могли не утверждать о христианском учении те, которые, не поняв его, распяли за то учителя, — евреи.
— Да ведь христианство равняет людей или нет? Ведь известные, так сказать, государственные люди усматривали же вред в переводе Библии на народные языки. Нет-с, христианство… оно легко может быть толкуемо, знаете, этак, в опасном смысле. А таким
толкователем может быть каждый поп.
Люди, признававшие себя членами непогрешимой церкви, считали, что позволить ложным
толкователям учения развращать людей есть преступление и что поэтому убийство таких людей есть угодное богу дело.
Это был сильно развитой народ, хитрые мужики, чрезвычайные начетчики [Начетчик — знаток и
толкователь богословских книг.] и буквоеды и по-своему сильные диалектики; народ надменный, заносчивый, лукавый и нетерпимый в высочайшей степени.