Неточные совпадения
«
Будешь ли ты меня нежить по-старому, батьку, когда возьмешь другую
жену?» — «
Буду, моя дочка; еще крепче прежнего стану прижимать тебя к сердцу!
Буду, моя дочка; еще ярче стану дарить серьги и монисты!» Привез сотник молодую
жену в новый дом свой.
Хороша
была молодая
жена.
Румяна и бела собою
была молодая
жена; только так страшно взглянула на свою падчерицу, что та вскрикнула, ее увидевши; и хоть бы слово во весь день сказала суровая мачеха.
— И ты, сват, — отозвалась сидевшая на лежанке, поджавши под себя ноги, свояченица, —
будешь все это время жить у нас без
жены?
Дед не любил долго собираться: грамоту зашил в шапку; вывел коня; чмокнул
жену и двух своих, как сам он называл, поросенков, из которых один
был родной отец хоть бы и нашего брата; и поднял такую за собою пыль, как будто бы пятнадцать хлопцев задумали посереди улицы играть в кашу.
Какую радость принесу я тому, кого
буду женою!
В сундуках у Чуба водилось много полотна, жупанов и старинных кунтушей с золотыми галунами: покойная
жена его
была щеголиха.
Теперь можно себе представить, как
были озадачены ткач и кум таким неожиданным явлением. Опустивши мешок, они заступили его собою и закрыли полами; но уже
было поздно: кумова
жена хотя и дурно видела старыми глазами, однако ж мешок заметила.
Кумова
жена, остолбенев, выпустила из рук ногу, за которую начала
было тянуть дьяка из мешка.
— Мы не чернецы, — продолжал запорожец, — а люди грешные. Падки, как и все честное христианство, до скоромного.
Есть у нас не мало таких, которые имеют
жен, только не живут с ними на Сечи.
Есть такие, что имеют
жен в Польше;
есть такие, что имеют
жен в Украине;
есть такие, что имеют
жен и в Турещине.
Приехал и названый брат есаула, Данило Бурульбаш, с другого берега Днепра, где, промеж двумя горами,
был его хутор, с молодою
женою Катериною и с годовым сыном.
— Молчи, баба! — с сердцем сказал Данило. — С вами кто свяжется, сам станет бабой. Хлопец, дай мне огня в люльку! — Тут оборотился он к одному из гребцов, который, выколотивши из своей люльки горячую золу, стал перекладывать ее в люльку своего пана. — Пугает меня колдуном! — продолжал пан Данило. — Козак, слава богу, ни чертей, ни ксендзов не боится. Много
было бы проку, если бы мы стали слушаться
жен. Не так ли, хлопцы? наша
жена — люлька да острая сабля!
Невысокие у него хоромы: хата на вид как и у простых козаков, и в ней одна светлица; но
есть где поместиться там и ему, и
жене его, и старой прислужнице, и десяти отборным молодцам.
— Если бы ты вздумала, тогда бы ты не
жена мне
была. Я бы тебя зашил тогда в мешок и утопил бы на самой середине Днепра!..
— Слушай,
жена моя! — сказал Данило, — не оставляй сына, когда меня не
будет. Не
будет тебе от Бога счастия, если ты кинешь его, ни в том, ни в этом свете. Тяжело
будет гнить моим костям в сырой земле; а еще тяжелее
будет душе моей.
Гость начал рассказывать между тем, как пан Данило, в час откровенной беседы, сказал ему: «Гляди, брат Копрян: когда волею Божией не
будет меня на свете, возьми к себе
жену, и пусть
будет она твоею
женою…»
— Как, тетушка! — вскричал, испугавшись, Иван Федорович. — Как
жена! Нет-с, тетушка, сделайте милость… Вы совершенно в стыд меня приводите… я еще никогда не
был женат… Я совершенно не знаю, что с нею делать!
Но Иван Федорович стоял, как будто громом оглушенный. Правда, Марья Григорьевна очень недурная барышня; но жениться!.. это казалось ему так странно, так чудно, что он никак не мог подумать без страха. Жить с
женою!.. непонятно! Он не один
будет в своей комнате, но их должно
быть везде двое!.. Пот проступал у него на лице, по мере того чем более углублялся он в размышление.
— Да расскажи мне, что делается в Покровском? Что, дом всё стоит, и березы, и наша классная? А Филипп садовник, неужели жив? Как я помню беседку и диван! Да смотри же, ничего не переменяй в доме, но скорее женись и опять заведи то же, что было. Я тогда приеду к тебе, если твоя
жена будет хорошая.
— Ну — вас не обманешь! Верно, мне — стыдно, живу я, как скот. Думаете, — не знаю, что голуби — ерунда? И девки — тоже ерунда. Кроме одной, но она уж наверное — для обмана! Потому что — хороша! И может меня в руки взять.
Жена была тоже хороша и — умная, но — тетка умных не любит…
В комнате, даже слишком небольшой, было человек семь, а с дамами человек десять. Дергачеву было двадцать пять лет, и он был женат. У
жены была сестра и еще родственница; они тоже жили у Дергачева. Комната была меблирована кое-как, впрочем достаточно, и даже было чисто. На стене висел литографированный портрет, но очень дешевый, а в углу образ без ризы, но с горевшей лампадкой. Дергачев подошел ко мне, пожал руку и попросил садиться.
Неточные совпадения
Городничий. А уж я так
буду рад! А уж как
жена обрадуется! У меня уже такой нрав: гостеприимство с самого детства, особливо если гость просвещенный человек. Не подумайте, чтобы я говорил это из лести; нет, не имею этого порока, от полноты души выражаюсь.
Здесь
есть один помещик, Добчинский, которого вы изволили видеть; и как только этот Добчинский куда-нибудь выйдет из дому, то он там уж и сидит у
жены его, я присягнуть готов…
А Петр-то Иванович уж мигнул пальцем и подозвал трактирщика-с, трактирщика Власа: у него
жена три недели назад тому родила, и такой пребойкий мальчик,
будет так же, как и отец, содержать трактир.
Не видеться ни с
женами, // Ни с малыми ребятами, // Ни с стариками старыми, // Покуда спору нашему // Решенья не найдем, // Покуда не доведаем // Как ни на
есть — доподлинно: // Кому жить любо-весело, // Вольготно на Руси?
Поспоривши, повздорили, // Повздоривши, подралися, // Подравшися, удумали // Не расходиться врозь, // В домишки не ворочаться, // Не видеться ни с
женами, // Ни с малыми ребятами, // Ни с стариками старыми, // Покуда спору нашему // Решенья не найдем, // Покуда не доведаем // Как ни на
есть — доподлинно, // Кому жить любо-весело, // Вольготно на Руси?