Неточные совпадения
Местами расходились зеленые чащи, озаренные солнцем, и показывали неосвещенное между них углубление, зиявшее, как темная пасть; оно было все окинуто тенью, и чуть-чуть мелькали
в черной глубине его: бежавшая
узкая дорожка, обрушенные перилы, пошатнувшаяся беседка, дуплистый дряхлый ствол ивы, седой чапыжник, [Чапыжник — «мелкий
кривой дрянной лес, кустами поросший от корней».
Неточные совпадения
— Все об воскресении Лазаря, — отрывисто и сурово прошептала она и стала неподвижно, отвернувшись
в сторону, не смея и как бы стыдясь поднять на него глаза. Лихорадочная дрожь ее еще продолжалась. Огарок
уже давно погасал
в кривом подсвечнике, тускло освещая
в этой нищенской комнате убийцу и блудницу, странно сошедшихся за чтением вечной книги. Прошло минут пять или более.
Он ощущал позыв к женщине все более определенно, и это вовлекло его
в приключение, которое он назвал смешным. Поздно вечером он забрел
в какие-то
узкие,
кривые улицы, тесно застроенные высокими домами. Линия окон была взломана, казалось, что этот дом уходит
в землю от тесноты, а соседний выжимается вверх.
В сумраке, наполненном тяжелыми запахами, на панелях, у дверей сидели и стояли очень демократические люди, гудел негромкий говорок, сдержанный смех, воющее позевывание. Чувствовалось настроение усталости.
Хоругвеносцы
уже прошли, публика засмеялась, а длинноусый, обнажая
кривые зубы, продолжал говорить все более весело и громко. Под впечатлением этой сцены Самгин вошел
в зал Московской гостиницы.
— Свежо на дворе, плечи зябнут! — сказала она, пожимая плечами. — Какая драма! нездорова, невесела, осень на дворе, а осенью человек, как все звери, будто уходит
в себя. Вон и птицы
уже улетают — посмотрите, как журавли летят! — говорила она, указывая высоко над Волгой на
кривую линию черных точек
в воздухе. — Когда кругом все делается мрачно, бледно, уныло, — и на душе становится уныло… Не правда ли?
Мы спустились
в город и, свернувши
в узкий,
кривой переулочек, остановились перед домом
в два окна шириною и вышиною
в четыре этажа. Второй этаж выступал на улицу больше первого, третий и четвертый еще больше второго; весь дом с своей ветхой резьбой, двумя толстыми столбами внизу, острой черепичной кровлей и протянутым
в виде клюва воротом на чердаке казался огромной, сгорбленной птицей.