Неточные совпадения
Не без радости был вдали узрет полосатый шлагбаум, дававший знать, что мостовой, как и всякой другой
муке, будет скоро конец; и еще несколько раз ударившись довольно крепко головою
в кузов, Чичиков понесся наконец по мягкой земле.
«Хорошо бы было, — подумала между тем про себя Коробочка, — если бы он забирал у меня
в казну
муку и скотину.
— Да у меня-то их хорошо пекут, — сказала хозяйка, — да вот беда: урожай плох,
мука уж такая неавантажная… Да что же, батюшка, вы так спешите? — проговорила она, увидя, что Чичиков взял
в руки картуз, — ведь и бричка еще не заложена.
Если ему на ярмарке посчастливилось напасть на простака и обыграть его, он накупал кучу всего, что прежде попадалось ему на глаза
в лавках: хомутов, курительных свечек, платков для няньки, жеребца, изюму, серебряный рукомойник, голландского холста, крупичатой
муки, табаку, пистолетов, селедок, картин, точильный инструмент, горшков, сапогов, фаянсовую посуду — насколько хватало денег.
— Идите
в комнаты! — сказала ключница, отворотившись и показав ему спину, запачканную
мукою, с большой прорехою пониже.
У этого помещика была тысяча с лишком душ, и попробовал бы кто найти у кого другого столько хлеба зерном,
мукою и просто
в кладях, у кого бы кладовые, амбары и сушилы [Сушилы — «верхний этаж над амбарами, ледниками и проч., где лежат пух, окорока, рыба высушенная, овчины, кожи разные».
С каждым годом притворялись окна
в его доме, наконец остались только два, из которых одно, как уже видел читатель, было заклеено бумагою; с каждым годом уходили из вида более и более главные части хозяйства, и мелкий взгляд его обращался к бумажкам и перышкам, которые он собирал
в своей комнате; неуступчивее становился он к покупщикам, которые приезжали забирать у него хозяйственные произведения; покупщики торговались, торговались и наконец бросили его вовсе, сказавши, что это бес, а не человек; сено и хлеб гнили, клади и стоги обращались
в чистый навоз, хоть разводи на них капусту,
мука в подвалах превратилась
в камень, и нужно было ее рубить, к сукнам, холстам и домашним материям страшно было притронуться: они обращались
в пыль.
Попробовавши устремить внимательнее взор, он увидел, что с дамской стороны тоже выражалось что-то такое, ниспосылающее вместе и надежду, и сладкие
муки в сердце бедного смертного, что он наконец сказал: «Нет, никак нельзя угадать!» Это, однако же, никак не уменьшило веселого расположения духа,
в котором он находился.
И
в канцелярии не успели оглянуться, как устроилось дело так, что Чичиков переехал к нему
в дом, сделался нужным и необходимым человеком, закупал и
муку и сахар, с дочерью обращался, как с невестой, повытчика звал папенькой и целовал его
в руку; все положили
в палате, что
в конце февраля перед Великим постом будет свадьба.
Толковал и говорил и с приказчиком, и с мужиком, и мельником — и что, и как, и каковых урожаев можно ожидать, и на какой лад идет у них запашка, и по сколько хлеба продается, и что выбирают весной и осенью за умол
муки, и как зовут каждого мужика, и кто с кем
в родстве, и где купил корову, и чем кормит свинью — словом, все.
Труд закипит, и, подобно тому <как>
в ходкой мельнице шибко вымалывается из зерна
мука, пойдет вымалываться изо всякого дрязгу и хламу чистоган да чистоган.
Неточные совпадения
Узлом бы вас всех завязал,
в муку бы стер вас всех да черту
в подкладку!
в шапку туды ему!..
Впопад ли я ответила — // Не знаю…
Мука смертная // Под сердце подошла… // Очнулась я, молодчики, //
В богатой, светлой горнице. // Под пологом лежу; // Против меня — кормилица, // Нарядная,
в кокошнике, // С ребеночком сидит: // «Чье дитятко, красавица?» // — Твое! — Поцаловала я // Рожоное дитя…
Всю жизнь его дерут, // Раздумается временем // О смерти —
муки адские //
В ту-светной жизни ждут».
В конце июля полили бесполезные дожди, а
в августе людишки начали помирать, потому что все, что было, приели. Придумывали, какую такую пищу стряпать, от которой была бы сытость; мешали
муку с ржаной резкой, но сытости не было; пробовали, не будет ли лучше с толченой сосновой корой, но и тут настоящей сытости не добились.
Но что весьма достойно примечания: как ни ужасны пытки и мучения,
в изобилии по всей картине рассеянные, и как ни удручают душу кривлянья и судороги злодеев, для коих те
муки приуготовлены, но каждому зрителю непременно сдается, что даже и сии страдания менее мучительны, нежели страдания сего подлинного изверга, который до того всякое естество
в себе победил, что и на сии неслыханные истязания хладным и непонятливым оком взирать может".