Неточные совпадения
И тихого ангела бог ниспослал // В подземные копи, — в мгновенье // И
говор, и грохот работ замолчал, // И замерло словно движенье, //
Чужие, свои — со слезами в глазах, // Взволнованны, бледны, суровы, // Стояли кругом. На недвижных ногах // Не издали звука оковы, // И в воздухе поднятый молот застыл… // Всё тихо — ни песни, ни речи… // Казалось, что каждый здесь с нами делил // И горечь, и счастие встречи! // Святая, святая была тишина! // Какой-то высокой печали, // Какой-то торжественной думы полна.
Но дом Марьи Дмитриевны не поступил в
чужие руки, не вышел из ее рода, гнездо не разорилось: Леночка, превратившаяся в стройную, красивую девушку, и ее жених — белокурый гусарский офицер, сын Марьи Дмитриевны, только что женившийся в Петербурге и вместе с молодой женой приехавший на весну в О…, сестра его жены, шестнадцатилетняя институтка с алыми щеками и ясными глазками, Шурочка, тоже выросшая и похорошевшая, — вот какая молодежь оглашала смехом и
говором стены калитинского дома.
Снова пришли незнакомые люди, и заскрипели возы, и застонали под тяжелыми шагами половицы, но меньше было
говора и совсем не слышно было смеха. Напуганная
чужими людьми, смутно предчувствуя беду, Кусака убежала на край сада и оттуда, сквозь поредевшие кусты, неотступно глядела на видимый ей уголок террасы и на сновавшие по нем фигуры в красных рубахах.
Далеко оно было от него, и трудно старику достичь берега, но он решился, и однажды, тихим вечером, пополз с горы, как раздавленная ящерица по острым камням, и когда достиг волн — они встретили его знакомым
говором, более ласковым, чем голоса людей, звонким плеском о мертвые камни земли; тогда — как после догадывались люди — встал на колени старик, посмотрел в небо и в даль, помолился немного и молча за всех людей, одинаково
чужих ему, снял с костей своих лохмотья, положил на камни эту старую шкуру свою — и все-таки
чужую, — вошел в воду, встряхивая седой головой, лег на спину и, глядя в небо, — поплыл в даль, где темно-синяя завеса небес касается краем своим черного бархата морских волн, а звезды так близки морю, что, кажется, их можно достать рукой.
Так думал я, блуждая по границе // Финляндии, вникая в темный
говор // Небритых и зеленоглазых финнов. // Стояла тишина. И у платформы // Готовый поезд разводил пары. // И русская таможенная стража // Лениво отдыхала на песчаном // Обрыве, где кончалось полотно. // Так открывалась новая страна — // И русский бесприютный храм глядел // В
чужую, незнакомую страну.