Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник
большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в
лице своем значительную мину. Говорит басом
с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Городничий (в сторону,
с лицом, принимающим ироническое выражение).В Саратовскую губернию! А? и не покраснеет! О, да
с ним нужно ухо востро. (Вслух.)Благое дело изволили предпринять. Ведь вот относительно дороги: говорят,
с одной стороны, неприятности насчет задержки лошадей, а ведь,
с другой стороны, развлеченье для ума. Ведь вы, чай,
больше для собственного удовольствия едете?
Против него твердо поместился, разложив локти по столу, пожилой, лысоватый человек,
с большим лицом и очень сильными очками на мягком носу, одетый в серый пиджак, в цветной рубашке «фантазия», с черным шнурком вместо галстука. Он сосредоточенно кушал и молчал. Варавка, назвав длинную двойную фамилию, прибавил:
Это был человек весьма обширный, или, говоря старинным словом, уцелевшим в наших краях, облый,
с большим лицом, с большими глазами и губами, с большими взъерошенными волосами.
Неточные совпадения
На другой день, в 11 часов утра, Вронский выехал на станцию Петербургской железной дороги встречать мать, и первое
лицо, попавшееся ему на ступеньках
большой лестницы, был Облонский, ожидавший
с этим же поездом сестру.
— Вот, я приехал к тебе, — сказал Николай глухим голосом, ни на секунду не спуская глаз
с лица брата. — Я давно хотел, да всё нездоровилось. Теперь же я очень поправился, — говорил он, обтирая свою бороду
большими худыми ладонями.
Вронскому, бывшему при нем как бы главным церемониймейстером,
большого труда стоило распределять все предлагаемые принцу различными
лицами русские удовольствия. Были и рысаки, и блины, и медвежьи охоты, и тройки, и Цыгане, и кутежи
с русским битьем посуды. И принц
с чрезвычайною легкостью усвоил себе русский дух, бил подносы
с посудой, сажал на колени Цыганку и, казалось, спрашивал: что же еще, или только в этом и состоит весь русский дух?
Во время разлуки
с ним и при том приливе любви, который она испытывала всё это последнее время, она воображала его четырехлетним мальчиком, каким она
больше всего любила его. Теперь он был даже не таким, как она оставила его; он еще дальше стал от четырехлетнего, еще вырос и похудел. Что это! Как худо его
лицо, как коротки его волосы! Как длинны руки! Как изменился он
с тех пор, как она оставила его! Но это был он,
с его формой головы, его губами, его мягкою шейкой и широкими плечиками.
Кити любовалась ею еще более, чем прежде, и всё
больше и
больше страдала. Кити чувствовала себя раздавленною, и
лицо ее выражало это. Когда Вронский увидал ее, столкнувшись
с ней в мазурке, он не вдруг узнал ее — так она изменилась.