Неточные совпадения
— Стойте, стойте! Дайте мне разглядеть вас хорошенько, — продолжал он, поворачивая их, — какие же длинные на вас свитки! [Верхняя одежда у южных россиян. (Прим. Н.В. Гоголя.)] Экие свитки! Таких свиток еще и на свете не было. А побеги который-нибудь
из вас! я посмотрю, не шлепнется ли он на
землю, запутавшися в полы.
Это было то место Днепра, где он, дотоле спертый порогами, брал наконец свое и шумел, как море, разлившись по воле; где брошенные в средину его острова вытесняли его еще далее
из берегов и волны его стлались широко по
земле, не встречая ни утесов, ни возвышений.
Тогда выступило
из средины народа четверо самых старых, седоусых и седочупринных козаков (слишком старых не было на Сечи, ибо никто
из запорожцев не умирал своею смертью) и, взявши каждый в руки
земли, которая на ту пору от бывшего дождя растворилась в грязь, положили ее ему на голову.
— Ни у кого
из городских жителей нет уже давно куска хлеба, все давно едят одну
землю.
Рассматривая, он заметил на другой стороне ее группу
из двух-трех человек, лежавших почти без всякого движения на
земле.
И ни к одному
из них не причаровала ты моего сердца, свирепая судьба моя; а причаровала мое сердце, мимо лучших витязей
земли нашей, к чуждому, к врагу нашему.
Но не слышал никто
из них, какие «наши» вошли в город, что привезли с собою и каких связали запорожцев. Полный не на
земле вкушаемых чувств, Андрий поцеловал в сии благовонные уста, прильнувшие к щеке его, и небезответны были благовонные уста. Они отозвались тем же, и в сем обоюднослиянном поцелуе ощутилось то, что один только раз в жизни дается чувствовать человеку.
Из Сечи пришла весть, что татары во время отлучки козаков ограбили в ней все, вырыли скарб, который втайне держали козаки под
землею, избили и забрали в плен всех, которые оставались, и со всеми забранными стадами и табунами направили путь прямо к Перекопу.
Погнул он крепко Дёгтяренка, сбил его на
землю и уже, замахнувшись на него саблей, кричал: «Нет
из вас, собак-козаков, ни одного, кто бы посмел противустать мне!»
Пусть же стоит на вечные времена православная Русская
земля и будет ей вечная честь!» И зажмурил ослабшие свои очи, и вынеслась козацкая душа
из сурового тела.
Тихо склонился он на руки подхватившим его козакам, и хлынула ручьем молодая кровь, подобно дорогому вину, которое несли в склянном сосуде
из погреба неосторожные слуги, поскользнулись тут же у входа и разбили дорогую сулею: все разлилось на
землю вино, и схватил себя за голову прибежавший хозяин, сберегавший его про лучший случай в жизни, чтобы если приведет Бог на старости лет встретиться с товарищем юности, то чтобы помянуть бы вместе с ним прежнее, иное время, когда иначе и лучше веселился человек…
— Хоть неживого, да довезу тебя! Не попущу, чтобы ляхи поглумились над твоей козацкою породою, на куски рвали бы твое тело да бросали его в воду. Пусть же хоть и будет орел высмыкать
из твоего лоба очи, да пусть же степовой наш орел, а не ляшский, не тот, что прилетает
из польской
земли. Хоть неживого, а довезу тебя до Украйны!
Он согласился на предложение Янкеля переодеться иностранным графом, приехавшим
из немецкой
земли, для чего платье уже успел припасти дальновидный жид.
Не одни белоснежные руки подымались
из огнистого пламени к небесам, сопровождаемые жалкими криками, от которых подвигнулась бы самая сырая
земля и степовая трава поникла бы от жалости долу.
— Прощайте, товарищи! — кричал он им сверху. — Вспоминайте меня и будущей же весной прибывайте сюда вновь да хорошенько погуляйте! Что, взяли, чертовы ляхи? Думаете, есть что-нибудь на свете, чего бы побоялся козак? Постойте же, придет время, будет время, узнаете вы, что такое православная русская вера! Уже и теперь чуют дальние и близкие народы: подымается
из Русской
земли свой царь, и не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему!..
Неточные совпадения
В каком году — рассчитывай, // В какой
земле — угадывай, // На столбовой дороженьке // Сошлись семь мужиков: // Семь временнообязанных, // Подтянутой губернии, // Уезда Терпигорева, // Пустопорожней волости, //
Из смежных деревень: // Заплатова, Дырявина, // Разутова, Знобишина, // Горелова, Неелова — // Неурожайка тож, // Сошлися — и заспорили: // Кому живется весело, // Вольготно на Руси?
Бросились они все разом в болото, и больше половины их тут потопло («многие за
землю свою поревновали», говорит летописец); наконец, вылезли
из трясины и видят: на другом краю болотины, прямо перед ними, сидит сам князь — да глупый-преглупый! Сидит и ест пряники писаные. Обрадовались головотяпы: вот так князь! лучшего и желать нам не надо!
До первых чисел июля все шло самым лучшим образом. Перепадали дожди, и притом такие тихие, теплые и благовременные, что все растущее с неимоверною быстротой поднималось в росте, наливалось и зрело, словно волшебством двинутое
из недр
земли. Но потом началась жара и сухмень, что также было весьма благоприятно, потому что наступала рабочая пора. Граждане радовались, надеялись на обильный урожай и спешили с работами.
Выгонные
земли Византии и Глупова были до такой степени смежны, что византийские стада почти постоянно смешивались с глуповскими, и
из этого выходили беспрестанные пререкания.
Полное гнева, оно неслось, буровя
землю, грохоча, гудя и стеня и по временам изрыгая
из себя какие-то глухие, каркающие звуки.