Неточные совпадения
Это не было строевое собранное войско, его бы никто не увидал; но в случае войны и общего движенья в восемь дней, не больше, всякий являлся на коне, во всем своем вооружении, получа один только червонец платы от
короля, — и в
две недели набиралось такое войско, какого бы не в силах были набрать никакие рекрутские наборы.
Прелат одного монастыря, услышав о приближении их, прислал от себя
двух монахов, чтобы сказать, что они не так ведут себя, как следует; что между запорожцами и правительством стоит согласие; что они нарушают свою обязанность к
королю, а с тем вместе и всякое народное право.
— Дядя твой, — возразил Паткуль с иронической усмешкой, — хотя жесток до того, что привел русских в свое отечество, чтобы его жечь, палить, грабить, опустошать; хотя забыл права государственные и законы Божии до того, что не пожертвовал собой несправедливости и властолюбиво
двух королей, захотевших выпотрошить его физически и нравственно, чтобы сделать из него чучелу на позор Лифляндии; хотя он таков…
Вспомните, что голова моя, которую слишком дорого ценили
два короля шведских, не умел ценить польский и которой только один русский монарх положил настоящую цену, ни выше, ни ниже того, чего она стоит, что голова эта была под плахою шведского палача и ей опять обречена местию Карла.
Неточные совпадения
Дня через
два Елена показала ему карикатуру, грубо сделанную пером: в квадрате из сабель и штыков — бомба с лицом Пуанкаре, по углам квадрата, вверху — рубль с полустертым лицом Николая Романова, кабанья голова
короля Англии, внизу —
короли Бельгии и Румынии и подпись «Точка в квадрате», сиречь по-французски — Пуанкаре.
Консервативные газеты заметили беду и, чтоб смягчить безнравственность и бесчиние гарибальдиевского костюма, выдумали, что он носит мундир монтевидейского волонтера. Да ведь Гарибальди с тех пор был пожалован генералом —
королем, которому он пожаловал
два королевства; отчего же он носит мундир монтевидейского волонтера?
Накануне отъезда, часа в
два, я сидел у него, когда пришли сказать, что в приемной уже тесно. В этот день представлялись ему члены парламента с семействами и разная nobility и gentry, [знать и дворянство (англ.).] всего, по «Теймсу», до
двух тысяч человек, — это было grande levee, [большое вставание (фр.).] царский выход, да еще такой, что не только
король виртембергский, но и прусский вряд натянет ли без профессоров и унтер-офицеров.
«За пана Степана, князя Седмиградского, [Князь Седмиградский — Стефан Баторий, воевода Седмиградский, в 1576–1586 годах —
король польский.] был князь Седмиградский
королем и у ляхов, жило
два козака:
В другом действии
два брата Зборовские, предводители казаков, воевавшие во славу
короля и Польши в татарских степях, оскорбленные каким-то недостойным действием бесхарактерного Сигизмунда, произносят перед его троном пылкие речи, а в заключение каждый из них снимает кривую саблю, прощается с нею и гордо кидает ее к ногам
короля…