Неточные совпадения
Тарантьев смотрел на все угрюмо, с полупрезрением, с явным недоброжелательством ко всему окружающему,
готовый бранить все и всех на свете, как будто какой-нибудь обиженный несправедливостью или непризнанный
в каком-то достоинстве, наконец как гонимый судьбою сильный характер, который недобровольно, неуныло покоряется ей.
А
в ожидании этого
готовая и созданная ему отцом теория деятельности и жизни, теория взяток и лукавства, миновав главное и достойное ее поприще
в провинции, применилась ко всем мелочам его ничтожного существования
в Петербурге, вкралась во все его приятельские отношения за недостатком официальных.
Там есть и добрая волшебница, являющаяся у нас иногда
в виде щуки, которая изберет себе какого-нибудь любимца, тихого, безобидного, другими словами, какого-нибудь лентяя, которого все обижают, да и осыпает его, ни с того ни с сего, разным добром, а он знай кушает себе да наряжается
в готовое платье, а потом женится на какой-нибудь неслыханной красавице, Милитрисе Кирбитьевне.
Он невольно мечтает о Милитрисе Кирбитьевне; его все тянет
в ту сторону, где только и знают, что гуляют, где нет забот и печалей; у него навсегда остается расположение полежать на печи, походить
в готовом, незаработанном платье и поесть на счет доброй волшебницы.
Норма жизни была готова и преподана им родителями, а те приняли ее, тоже
готовую, от дедушки, а дедушка от прадедушки, с заветом блюсти ее целость и неприкосновенность, как огонь Весты. Как что делалось при дедах и отцах, так делалось при отце Ильи Ильича, так, может быть, делается еще и теперь
в Обломовке.
Рассуждал он обо всем: и о добродетели, и о дороговизне, о науках и о свете одинаково отчетливо; выражал свое мнение
в ясных и законченных фразах, как будто говорил сентенциями, уже
готовыми, записанными
в какой-нибудь курс и пущенными для общего руководства
в свет.
Если Ольге приходилось иногда раздумываться над Обломовым, над своей любовью к нему, если от этой любви оставалось праздное время и праздное место
в сердце, если вопросы ее не все находили полный и всегда
готовый ответ
в его голове и воля его молчала на призыв ее воли, и на ее бодрость и трепетанье жизни он отвечал только неподвижно-страстным взглядом, — она впадала
в тягостную задумчивость: что-то холодное, как змея, вползало
в сердце, отрезвляло ее от мечты, и теплый, сказочный мир любви превращался
в какой-то осенний день, когда все предметы кажутся
в сером цвете.
Но женитьба, свадьба — все-таки это поэзия жизни, это
готовый, распустившийся цветок. Он представил себе, как он ведет Ольгу к алтарю: она — с померанцевой веткой на голове, с длинным покрывалом.
В толпе шепот удивления. Она стыдливо, с тихо волнующейся грудью, с своей горделиво и грациозно наклоненной головой, подает ему руку и не знает, как ей глядеть на всех. То улыбка блеснет у ней, то слезы явятся, то складка над бровью заиграет какой-то мыслью.
Потом вдруг она скажет ему, что и у нее есть деревня, сад, павильон, вид на реку и дом, совсем
готовый для житья, как надо прежде поехать туда, потом
в Обломовку.
Сначала ему снилась
в этом образе будущность женщины вообще; когда же он увидел потом,
в выросшей и созревшей Ольге, не только роскошь расцветшей красоты, но и силу,
готовую на жизнь и жаждущую разумения и борьбы с жизнью, все задатки его мечты,
в нем возник давнишний, почти забытый им образ любви, и стала сниться
в этом образе Ольга, и далеко впереди казалось ему, что
в симпатии их возможна истина — без шутовского наряда и без злоупотреблений.
Неточные совпадения
Прогневался Бог: разуму // Лишил! была
готовая //
В коробке новина!
Кити
в это время, давно уже совсем
готовая,
в белом платье, длинном вуале и венке померанцевых цветов, с посаженой матерью и сестрой Львовой стояла
в зале Щербацкого дома и смотрела
в окно, тщетно ожидая уже более получаса известия от своего шафера о приезде жениха
в церковь.
«Если я сказал оставить мужа, то это значит соединиться со мной. Готов ли я на это? Как я увезу ее теперь, когда у меня нет денег? Положим, это я мог бы устроить… Но как я увезу ее, когда я на службе? Если я сказал это, то надо быть
готовым на это, то есть иметь деньги и выйти
в отставку».
Она прошлась по зале и с решимостью направилась к нему. Когда она вошла
в его кабинет, он
в вице-мундире, очевидно
готовый к отъезду, сидел у маленького стола, на который облокотил руки, и уныло смотрел пред собой. Она увидала его прежде, чем он ее, и она поняла, что он думал о ней.
Она зашла
в глубь маленькой гостиной и опустилась на кресло. Воздушная юбка платья поднялась облаком вокруг ее тонкого стана; одна обнаженная, худая, нежная девичья рука, бессильно опущенная, утонула
в складках розового тюника;
в другой она держала веер и быстрыми, короткими движениями обмахивала свое разгоряченное лицо. Но, вопреки этому виду бабочки, только что уцепившейся за травку и
готовой, вот-вот вспорхнув, развернуть радужные крылья, страшное отчаяние щемило ей сердце.