— Да, но и теперь хорошо, потому что готовится это хорошее; по крайней мере, тем и теперь очень хорошо, кто готовит его. Когда ты, Верочка, помогаешь кухарке
готовить обед, ведь в кухне душно, чадно, а ведь тебе хорошо, нужды нет, что душно и чадно? Всем хорошо сидеть за обедом, но лучше всех тому, кто помогал готовить его: тому он вдвое вкуснее. А ты любишь сладко покушать, Верочка, — правда?
В девять часов он уходил на службу, она убирала комнаты,
готовила обед, умывалась, надевала чистое платье и, сидя в своей комнате, рассматривала картинки в книгах.
Каждый день выносила сор на улицу в корзину, откуда его убирали городские мусорщики, и
готовила обед для господ и для двух джентльменов, обедавших с ними.
Неточные совпадения
Как рано мог уж он тревожить // Сердца кокеток записных! // Когда ж хотелось уничтожить // Ему соперников своих, // Как он язвительно злословил! // Какие сети им
готовил! // Но вы, блаженные мужья, // С ним оставались вы друзья: // Его ласкал супруг лукавый, // Фобласа давний ученик, // И недоверчивый старик, // И рогоносец величавый, // Всегда довольный сам собой, // Своим
обедом и женой.
— Обедать, где попало, лапшу, кашу? не прийти домой… так, что ли? Хорошо же: вот я буду уезжать в Новоселово, свою деревушку, или соберусь гостить к Анне Ивановне Тушиной, за Волгу: она давно зовет, и возьму все ключи, не велю
готовить, а ты вдруг придешь к
обеду: что ты скажешь?
На кухне долго не гасили огня,
готовили ужин и отчасти завтрашний
обед.
Весь дом смотрел парадно, только Улита, в это утро глубже, нежели в другие дни, опускалась в свои холодники и подвалы и не успела надеть ничего, что делало бы ее непохожею на вчерашнюю или завтрашнюю Улиту. Да повара почти с зарей надели свои белые колпаки и не покладывали рук,
готовя завтрак,
обед, ужин — и господам, и дворне, и приезжим людям из-за Волги.
За
обедом был, между прочим, суп из черепахи; но после того супа, который я ел в Лондоне, этого нельзя было есть. Там умеют
готовить, а тут наш Карпов как-то не так зарезал черепаху, не выдержал мяса, и оно вышло жестко и грубо. Подавали уток; но утки значительно похудели на фрегате. Зато крику, шуму, веселья было без конца! Я был подавлен, уничтожен зноем. А товарищи мои пили за
обедом херес, портвейн, как будто были в Петербурге!