Неточные совпадения
«Что ж это такое? — печально думал Обломов, — ни продолжительного шепота, ни таинственного уговора слить обе жизни
в одну! Все как-то иначе, по-другому. Какая странная эта Ольга! Она не останавливается на одном месте, не задумывается сладко над поэтической минутой, как будто у ней вовсе нет
мечты, нет потребности утонуть
в раздумье! Сейчас и поезжай
в палату, на квартиру — точно Андрей! Что это все они как будто сговорились торопиться
жить!»
Она бы потосковала еще о своей неудавшейся любви, оплакала бы прошедшее, похоронила бы
в душе память о нем, потом… потом, может быть, нашла бы «приличную партию», каких много, и была бы хорошей, умной, заботливой женой и матерью, а прошлое сочла бы девической
мечтой и не
прожила, а протерпела бы жизнь. Ведь все так делают!
—
Мечта!
мечта! — говорил он, отрезвляясь, с улыбкой, от праздного раздражения мысли. Но очерк этой
мечты против воли
жил в его памяти.
Неточные совпадения
Когда он вошел
в маленькую гостиную, где всегда пил чай, и уселся
в своем кресле с книгою, а Агафья Михайловна принесла ему чаю и со своим обычным: «А я сяду, батюшка», села на стул у окна, он почувствовал что, как ни странно это было, он не расстался с своими
мечтами и что он без них
жить не может.
— Говорил он о том, что хозяйственная деятельность людей, по смыслу своему, религиозна и жертвенна, что во Христе сияла душа Авеля, который
жил от плодов земли, а от Каина пошли окаянные люди, корыстолюбцы, соблазненные дьяволом инженеры, химики. Эта ерунда чем-то восхищала Тугана-Барановского, он изгибался на длинных ногах своих и скрипел: мы — аграрная страна, да, да! Затем курносенький стихотворец читал что-то смешное: «
В ладье
мечты утешимся, сны горе утолят», — что-то
в этом роде.
— Правду говорю, Григорий, — огрызнулся толстяк, толкая зятя ногой
в мягком замшевом ботинке. — Здесь иная женщина потребляет
в год товаров на сумму не меньшую, чем у нас население целого уезда за тот же срок. Это надо понять! А у нас дама, порченная литературой, старается
жить, одеваясь
в ризы
мечты, то воображает себя Анной Карениной, то сумасшедшей из Достоевского или мадам Роллан, а то — Софьей Перовской. Скушная у нас дама!
— Да, кузина: вы обмануты, и ваши тетки
прожили жизнь
в страшном обмане и принесли себя
в жертву призраку,
мечте, пыльному воспоминанию… Он велел! — говорил он, глядя почти с яростью на портрет, — сам
жил обманом, лукавством или силою, мотал, творил ужасы, а другим велел не любить, не наслаждаться!
В мечтах я нередко, говорит, доходил до страстных помыслов о служении человечеству и, может быть, действительно пошел бы на крест за людей, если б это вдруг как-нибудь потребовалось, а между тем я двух дней не
в состоянии
прожить ни с кем
в одной комнате, о чем знаю из опыта.