Живет спокойно такой человек: вдруг к нему приходят люди и говорят ему: во-1-х, обещайся и поклянись нам, что ты будешь рабски повиноваться нам во всем том, что мы предпишем тебе, и будешь считать несомненной истиной и подчиняться всему тому, что мы придумаем, решим и
назовем законом; во-вторых, отдай часть твоих трудов в наше распоряжение; мы будем употреблять эти деньги на то, чтобы держать тебя в рабстве и помешать тебе противиться насилием нашим распоряжениям; в-3-х, избирай и сам избирайся в мнимые участники правительства, зная при этом, что управление будет происходить совершенно независимо от тех глупых речей, которые ты будешь произносить с подобными тебе, и будет происходить по нашей воле, по воле тех, в руках кого войско; в-четвертых, в известное время являйся в суд и участвуй во всех тех бессмысленных жестокостях, которые мы совершаем над заблудшими и развращенными нами же людьми, под видом тюремных заключений, изгнаний, одиночных заключений и казней.
Часто люди думают, что они верят в закон бога, а они верят только в то, во что верят все. Все же верят не в закон бога, а
называют законом бога то, что подходит к их жизни и не мешает им вести ее.
Христос говорит: я не пришел нарушить вечный закон, для исполнения которого написаны ваши книги и пророчества, но пришел научить исполнять вечный закон; но я говорю не про ваш тот закон, который
называют законом бога ваши учители-фарисеи, а про тот закон вечный, который менее, чем небо и земля, подлежит изменению.
В науках о живых телах то, чтó известно нам, мы
называем законами необходимости; то, что неизвестно нам, мы называем жизненною силою. Жизненная сила есть только выражение неизвестного остатка от того, чтó мы знаем о сущности жизни.
Неточные совпадения
«Да, одно очевидное, несомненное проявление Божества — это
законы добра, которые явлены миру откровением, и которые я чувствую в себе, и в признании которых я не то что соединяюсь, а волею-неволею соединен с другими людьми в одно общество верующих, которое
называют церковью.
— Хвастал мудростью отца, который писал против общины, за фермерское — хуторское — хозяйство, и
называл его поклонником Иммануила Канта, а папаша-то Огюсту Конту поклонялся и даже сочиненьишко написал о естественно-научных
законах в области социальной. Я, знаете, генеалогией дворянских фамилий занимался, меня интересовала роль иностранцев в строительстве российской империи…
А то, что
называют волей — эту мнимую силу, так она вовсе не в распоряжении господина, „царя природы“, а подлежит каким-то посторонним
законам и действует по ним, не спрашивая его согласия.
Дело в том, что товарищ моего детства Ламберт очень, и даже прямо, мог бы быть причислен к тем мерзким шайкам мелких пройдох, которые сообщаются взаимно ради того, что
называют теперь шантажом и на что подыскивают теперь в своде
законов определения и наказания.
К этим людям он, ближе узнав их, причислил и тех развращенных, испорченных людей, которых новая школа
называет преступным типом и существование которых в обществе признается главным доказательством необходимости уголовного
закона и наказания.