Марина потеряла милости барыни за то, что познала «любовь и ее тревоги» в лице Никиты, потом
Петра, потом Терентья и так далее и так далее.
Он бы написал Рафаэлеву Мадонну в эти минуты счастья, если б она не была уже написана, изваял бы Милосскую Венеру, Аполлона Бельведерского, создал бы снова храм
Петра!
Райский совсем потерял голову и наконец решился пригласить старого доктора,
Петра Петровича, и намекнуть ему о расстройстве Веры, не говоря, конечно, о причине. Он с нетерпением ждал только утра и беспрестанно ходил от Веры к Татьяне Марковне, от Татьяны Марковны к Вере.