Царица ассирийская, да и только, скажете вы, – раба суеверного и тщеславно пышного века!
Армия, тщеславно угрожавшая вам, не находит больше барьера, за которым она могла бы укрыться от вашей храбрости.
– Я знаю, что это звучит тщеславно и эгоистично.