Неточные совпадения
Бабушка с княгиней пила кофе, Райский смотрел на комнаты, на портреты, на мебель и на весело глядевшую в комнаты из сада зелень; видел расчищенную дорожку, везде чистоту, чопорность, порядок: слушал, как во всех комнатах попеременно пробили с полдюжины столовых, стенных, бронзовых и малахитовых часов; рассматривал портрет косого князя, в
красной ленте, самой княгини, с белой розой в волосах, с румянцем, живыми
глазами, и сравнивал с оригиналом.
Потом он отбросил эту мысль и сам
покраснел от сознания, что он фат, и искал других причин, а сердце ноет, мучится, терзается,
глаза впиваются в нее с вопросами, слова кипят на языке и не сходят. Его уже гложет ревность.
Минут через пять тихо отворилась дверь, и медленно, с стыдливою неловкостью, с опущенными
глазами,
краснея, вышла Марфенька. За ней Василиса внесла целый поднос всяких сластей, варенья, печенья и прочего.
Райский засмеялся, взял ее за обе руки и прямо смотрел ей в
глаза. Она
покраснела, ворочалась то в одну, то в другую сторону, стараясь не смотреть на него.
— Право, ребята, помяните мое слово, — продолжал первый голос, — у кого грудь ввалилась, волосы из дымчатых сделались
красными,
глаза ушли в лоб, — тот беспременно умрет… Прощай, Мотенька: мы тебе гробок сколотим да поленцо в голову положим…
— Уж хороши здесь молодые люди! Вон у Бочкова три сына: всё собирают мужчин к себе по вечерам, таких же, как сами, пьют да в карты играют. А наутро
глаза у всех
красные. У Чеченина сын приехал в отпуск и с самого начала объявил, что ему надо приданое во сто тысяч, а сам хуже Мотьки: маленький, кривоногий и все курит! Нет, нет… Вот Николай Андреич — хорошенький, веселый и добрый, да…
Дальше из окна видно, как золотится рожь, белеет гречиха, маковый цвет да кашка,
красными и розовыми пятнами, пестрят поля и отвлекают
глаза и мысль от тетрадей.
Потом неизменно скромный и вежливый Тит Никоныч, тоже во фраке, со взглядом обожания к бабушке, с улыбкой ко всем; священник, в шелковой рясе и с вышитым широким поясом, советники палаты, гарнизонный полковник, толстый, коротенький, с налившимся кровью лицом и
глазами, так что, глядя на него, делалось «за человека страшно»; две-три барыни из города, несколько шепчущихся в углу молодых чиновников и несколько неподросших девиц, знакомых Марфеньки, робко смотрящих, крепко жмущих друг у друга
красные, вспотевшие от робости руки и беспрестанно краснеющих.
Дамы потупили
глаза, девицы сильно
покраснели и свирепо стиснули друг другу руки.
Нос у него почти в вершок, довольно толстый, ярко-красный, как киноварь; ноги бледно-малиновые, невысокие, толстые, похожие на утиные, но без перепонок между пальцами; около
глаз красный узенький ободочек, да и самые глаза, кроме черных зрачков, также красные.
Это слово точно придавило Макара, и он бессильно опустился на лавку около стола. Да, он теперь только разглядел спавшего на лавке маленького духовного брата, — ребенок спал, укрытый заячьей шубкой. У Макара заходили в
глазах красные круги, точно его ударили обухом по голове. Авгарь, воспользовавшись этим моментом, выскользнула из избы, но Макар даже не пошевелился на лавке и смотрел на спавшего ребенка, один вид которого повернул всю его душу.
Неточные совпадения
По сторонам помещика // Две молодые барыни: // Одна черноволосая, // Как свекла губы
красные, // По яблоку —
глаза!
Мужик этот с длинною талией принялся грызть что-то в стене, старушка стала протягивать ноги во всю длину вагона и наполнила его черным облаком; потом что-то страшно заскрипело и застучало, как будто раздирали кого-то; потом
красный огонь ослепил
глаза, и потом всё закрылось стеной.
— Однако и он, бедняжка, весь в поту, — шопотом сказала Кити, ощупывая ребенка. — Вы почему же думаете, что он узнает? — прибавила она, косясь на плутовски, как ей казалось, смотревшие из-под надвинувшегося чепчика
глаза ребенка, на равномерно отдувавшиеся щечки и на его ручку с
красною ладонью, которою он выделывал кругообразные движения.
— Это Гриша? Боже мой, как он вырос! — сказала Анна и, поцеловав его, не спуская
глаз с Долли, остановилась и
покраснела. — Нет, позволь никуда не ходить.
Как ни казенна была эта фраза, Каренина, видимо, от души поверила и порадовалась этому. Она
покраснела, слегка нагнулась, подставила свое лицо губам графини, опять выпрямилась и с тою же улыбкой, волновавшеюся между губами и
глазами, подала руку Вронскому. Он пожал маленькую ему поданную руку и, как чему-то особенному, обрадовался тому энергическому пожатию, с которым она крепко и смело тряхнула его руку. Она вышла быстрою походкой, так странно легко носившею ее довольно полное тело.