Неточные совпадения
А портрет похож как две капли воды. Софья такая, какою все видят и знают ее: невозмутимая, сияющая. Та же гармония в чертах; ее возвышенный
белый лоб, открытый, невинный, как у
девушки, взгляд, гордая шея и спящая сном покоя высокая, пышная грудь.
Утреннее солнце ярко освещало суетливую группу птиц и самую
девушку. Райский успел разглядеть большие темно-серые глаза, кругленькие здоровые щеки,
белые тесные зубы, светло-русую, вдвое сложенную на голове косу и вполне развитую грудь, рельефно отливавшуюся в тонкой
белой блузе.
На шее не было ни косынки, ни воротничка: ничто не закрывало
белой шеи, с легкой тенью загара. Когда
девушка замахнулась на прожорливого петуха, у ней половина косы, от этого движения, упала на шею и спину, но она, не обращая внимания, продолжала бросать зерна.
Глядя с напряженным любопытством вдаль, на берег Волги, боком к нему, стояла
девушка лет двадцати двух, может быть трех, опершись рукой на окно.
Белое, даже бледное лицо, темные волосы, бархатный черный взгляд и длинные ресницы — вот все, что бросилось ему в глаза и ослепило его.
Неточные совпадения
В карете дремала в углу старушка, а у окна, видимо только что проснувшись, сидела молодая
девушка, держась обеими руками за ленточки
белого чепчика. Светлая и задумчивая, вся исполненная изящной и сложной внутренней, чуждой Левину жизни, она смотрела через него на зарю восхода.
В церкви была вся Москва, родные и знакомые. И во время обряда обручения, в блестящем освещении церкви, в кругу разряженных женщин,
девушек и мужчин в
белых галстуках, фраках и мундирах, не переставал прилично тихий говор, который преимущественно затевали мужчины, между тем как женщины были поглощены наблюдением всех подробностей столь всегда затрогивающего их священнодействия.
Налево от двери стояли ширмы, за ширмами — кровать, столик, шкафчик, уставленный лекарствами, и большое кресло, на котором дремал доктор; подле кровати стояла молодая, очень белокурая, замечательной красоты
девушка, в
белом утреннем капоте, и, немного засучив рукава, прикладывала лед к голове maman, которую не было видно в эту минуту.
За месяц до своей смерти она достала из своего сундука
белого коленкору,
белой кисеи и розовых лент; с помощью своей
девушки сшила себе
белое платье, чепчик и до малейших подробностей распорядилась всем, что нужно было для ее похорон.
За ореховой рамой в светлой пустоте отраженной комнаты стояла тоненькая невысокая
девушка, одетая в дешевый
белый муслин с розовыми цветочками.