Неточные совпадения
Марина была
не то что хороша собой, а было в ней что-то втягивающее, раздражающее, нельзя назвать, что именно, что привлекало к ней многочисленных поклонников:
не то скользящий быстро по предметам, ни на чем
не останавливающийся взгляд этих изжелта-серых лукавых и бесстыжих глаз,
не то какая-то нервная
дрожь плеч и бедр и подвижность, игра во всей фигуре, в щеках и в губах, в
руках; легкий, будто летучий, шаг, широкая ли, внезапно все лицо и ряд белых зубов освещавшая улыбка, как будто к нему вдруг поднесут в темноте фонарь, так же внезапно пропадающая и уступающая место слезам, даже когда нужно, воплям — бог знает что!
— Я уйду: вы что-то опять страшное хотите сказать, как в роще… Пустите! — говорила шепотом Марфенька и
дрожала, и
рука ее
дрожала. — Уйду,
не стану слушать, я скажу бабушке все…
И оба встали с места, оба бледные, стараясь
не глядеть друг на друга. Она искала, при слабом, проницавшем сквозь ветви лунном свете, свою мантилью.
Руки у ней
дрожали и брали
не то, что нужно. Она хваталась даже за ружье.
— Это мой другой страшный грех! — перебила ее Татьяна Марковна, — я молчала и
не отвела тебя… от обрыва! Мать твоя из гроба достает меня за это; я чувствую — она все снится мне… Она теперь тут, между нас… Прости меня и ты, покойница! — говорила старуха, дико озираясь вокруг и простирая
руку к небу. У Веры пробежала
дрожь по телу. — Прости и ты, Вера, — простите обе!.. Будем молиться!..
Она быстро откинула доску шифоньерки, вынула несколько листов бумаги, взяла перо, обмакнула, хотела написать — и
не могла. У ней
дрожали руки.
Смирнов. Да, так… Засим вы поднимаете курок… вот так прицеливаетесь… Голову немножко назад! Вытяните руку, как следует… Вот так… Потом вот этим пальцем надавливаете эту штучку — и больше ничего… Только главное правило: не горячиться и прицеливаться не спеша… Стараться, чтоб
не дрогнула рука.
Неточные совпадения
Почтмейстер. Сам
не знаю, неестественная сила побудила. Призвал было уже курьера, с тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда
не чувствовал.
Не могу,
не могу! слышу, что
не могу! тянет, так вот и тянет! В одном ухе так вот и слышу: «Эй,
не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И
руки дрожат, и все помутилось.
Она
не отвечала и, склонив немного голову, смотрела на него из-подлобья вопросительно своими блестящими из-за длинных ресниц глазами.
Рука ее, игравшая сорванным листом,
дрожала. Он видел это, и лицо его выразило ту покорность, рабскую преданность, которая так подкупала ее.
Сморщенное лицо Алексея Александровича приняло страдальческое выражение; он взял ее за
руку и хотел что-то сказать, но никак
не мог выговорить; нижняя губа его
дрожала, но он всё еще боролся с своим волнением и только изредка взглядывал на нее. И каждый раз, как он взглядывал, он видел глаза ее, которые смотрели на него с такою умиленною и восторженною нежностью, какой он никогда
не видал в них.
А надо бы заснуть, чтоб завтра
рука не дрожала.
В эту минуту я встретил ее глаза: в них бегали слезы;
рука ее, опираясь на мою,
дрожала; щеки пылали; ей было жаль меня! Сострадание — чувство, которому покоряются так легко все женщины, — впустило свои когти в ее неопытное сердце. Во все время прогулки она была рассеянна, ни с кем
не кокетничала, — а это великий признак!