Неточные совпадения
Но все-таки он еще
был недоволен тем, что мог являться по два раза в день,
приносить книги, ноты, приходить обедать запросто. Он привык к обществу новых современных нравов и к непринужденному обхождению с женщинами.
Если в доме
есть девицы, то
принесет фунт конфект, букет цветов и старается подладить тон разговора под их лета, занятия, склонности, сохраняя утонченнейшую учтивость, смешанную с неизменною почтительностью рыцарей старого времени, не позволяя себе нескромной мысли, не только намека в речи, не являясь перед ними иначе, как во фраке.
Там царствует бесконечно разнообразный расчет: расчет роскоши, расчет честолюбия, расчет зависти, редко — самолюбия и никогда — сердца, то
есть чувства. Красавицы
приносят все в жертву расчету: самую страсть, если постигает их страсть, даже темперамент, когда потребует того роль, выгода положения.
Принесли чай, кофе, наконец, завтрак. Как ни отговаривался Райский, но должен
был приняться за все: это
было одно средство успокоить бабушку и не испортить ей утро.
— Вот четыреста шестьдесят три рубля денег — это ваши. В марте мужики
принесли за хлеб. Тут по счетам увидите, сколько внесено в приказ, сколько отдано за постройку и починку служб, за новый забор, жалованье Савелью — все
есть.
Занятий у нее постоянных не
было. Читала, как и шила она, мимоходом и о прочитанном мало говорила, на фортепиано не играла, а иногда брала неопределенные, бессвязные аккорды и к некоторым долго прислушивалась, или когда
принесут Марфеньке кучу нот, она брала то те, то другие. «Сыграй вот это, — говорила она. — Теперь вот это, потом это», — слушала, глядела пристально в окно и более к проигранной музыке не возвращалась.
Вера являлась ненадолго, здоровалась с бабушкой, сестрой, потом уходила в старый дом, и не слыхать
было, что она там делает. Иногда она вовсе не приходила, а присылала Марину
принести ей кофе туда.
— Вели
принести — как не
быть? А битого мяса не станете? Вчерашнее жаркое
есть, цыплята…
— В лодке у Ивана Матвеича оставил, все из-за того сазана! Он у меня трепетался в руках — я книгу и ноты забыл… Я побегу сейчас — может
быть, он еще на речке сидит — и
принесу…
Чтобы уже довершить над собой победу, о которой он, надо правду сказать, хлопотал из всех сил, не спрашивая себя только, что кроется под этим рвением: искреннее ли намерение оставить Веру в покое и уехать или угодить ей,
принести «жертву»,
быть «великодушным», — он обещал бабушке поехать с ней с визитами и даже согласился появиться среди ее городских гостей, которые приедут в воскресенье «на пирог».
— Помни же, Вера, что у тебя
есть брат, друг, который готов все для тебя сделать, даже
принести жертвы…
— Вот уж и испугалась моей жертвы! Хорошо, изволь:
принеси и ты две маленькие жертвы, чтоб не обязываться мной. Ведь ты не допускаешь в дружбе одолжений: видишь, я вхожу в твою теорию, мы
будем квиты.
Его поглотили соображения о том, что письмо это
было ответом на его вопрос: рада ли она его отъезду! Ему теперь дела не
было,
будет ли от этого хорошо Вере или нет, что он уедет, и ему не хотелось уже
приносить этой «жертвы».
Он уж с ним говорил не иначе, как иронически. Но на этот раз у Марка
было озабоченное лицо. Однако когда
принесли свечи и он взглянул на взволнованное лицо Райского, то засмеялся, по-своему, с холодной злостью.
— И поговорить не даст —
принесла нелегкая! — ворчала бабушка. — Проси, да завтрак чтоб
был готов.
Это случалось иногда, что Марфенька прочтет ей что-нибудь, но бабушка к литературе
была довольно холодна и только охотно слушала, когда Тит Никоныч
приносил что-нибудь любопытное по части хозяйства, каких-нибудь событий вроде убийств, больших пожаров или гигиенических наставлений.
— Ну, слышали: эта божественная истина обходит весь мир. Хотите,
принесу Прудона? Он у меня
есть.
Чего это ей стоило? Ничего! Она знала, что тайна ее останется тайной, а между тем молчала и как будто умышленно разжигала страсть. Отчего не сказала? Отчего не дала ему уехать, а просила остаться, когда даже он велел… Егорке
принести с чердака чемодан? Кокетничала — стало
быть, обманывала его! И бабушке не велела сказывать, честное слово взяла с него — стало
быть, обманывает и ее, и всех!
Она звала его домой, говорила, что она воротилась, что «без него скучно», Малиновка опустела, все повесили нос, что Марфенька собирается ехать гостить за Волгу, к матери своего жениха, тотчас после дня своего рождения, который
будет на следующей неделе, что бабушка останется одна и пропадет с тоски, если он не
принесет этой жертвы… и бабушке, и ей…
Следовательно, мне надо
принести жертву, то
есть мне хочется теперь
принести ее, и я
приношу.
— Я не мешаюсь ни в чьи дела, Татьяна Марковна, вижу, что вы убиваетесь горем, — и не мешаю вам: зачем же вы хотите думать и чувствовать за меня? Позвольте мне самому знать, что мне
принесет этот брак! — вдруг сказал Тушин резко. — Счастье на всю жизнь — вот что он
принесет! А я, может
быть, проживу еще лет пятьдесят! Если не пятьдесят, хоть десять, двадцать лет счастья!