Неточные совпадения
Райский смотрел, как стоял директор, как говорил, какие злые и холодные у него были глаза,
разбирал, отчего ему стало холодно, когда директор тронул его за ухо, представил себе, как поведут его сечь, как у Севастьянова от испуга вдруг побелеет нос, и он весь будто похудеет немного, как Боровиков задрожит, запрыгает и захихикает от волнения, как добрый Масляников, с плачущим
лицом, бросится обнимать его и прощаться с ним, точно с осужденным на казнь.
«Должно быть, это правда: я угадал!» — подумал он и
разбирал, отчего угадал он, что подало повод ему к догадке? Он видел один раз Милари у ней, а только когда заговорил о нем — у ней пробежала какая-то тень по
лицу, да пересела она спиной к свету.
Все время, пока Борис занят был с Марфенькой, бабушка задумчиво глядела на него, опять припоминала в нем черты матери, но заметила и перемены: убегающую молодость, признаки зрелости, ранние морщины и странный, непонятный ей взгляд, «мудреное» выражение. Прежде, бывало, она так и читала у него на
лице, а теперь там было написано много такого, чего она
разобрать не могла.
А у него на
лице повисло облако недоумения, недоверчивости, какой-то беспричинной и бесцельной грусти. Он
разбирал себя и, наконец,
разобрал, что он допрашивался у Веры о том, населял ли кто-нибудь для нее этот угол живым присутствием, не из участия, а частию затем, чтоб испытать ее, частию, чтобы как будто отрекомендоваться ей, заявить свой взгляд, чувства…
Неточные совпадения
Камердинер, чувствуя себя невиноватым, хотел оправдываться, но, взглянув на барина, понял по его
лицу, что надо только молчать и, поспешно извиваясь, опустился на ковер и стал
разбирать целые и разбитые рюмки и бутылки.
— А плут порядочный должен быть этот Фомин, — сказал Гриневич об одном из
лиц, участвовавших в деле, которое они
разбирали.
Не успел Вронский посмотреть седло, о котором надо было сделать распоряжение, как скачущих позвали к беседке для вынимания нумеров и отправления. С серьезными, строгими, многие с бледными
лицами, семнадцать человек офицеров сошлись к беседке и
разобрали нумера. Вронскому достался 7-й нумер. Послышалось: «садиться!»
Если
разбирать ее черты, она, несмотря на болезненный цвет
лица, была скорее красива, чем дурна.
Возникшие по этому поводу распри приняли, наконец, такие размеры, что министерство в Петербурге нашло необходимым послать доверенное
лицо с поручением
разобрать все на месте.