Неточные совпадения
Она прожила бы
до старости, не упрекнув ни жизнь, ни друга, ни его непостоянную любовь, и никого ни в
чем, как не упрекает теперь никого и ничто за свою
смерть. И ее болезненная, страдальческая жизнь, и преждевременная
смерть казались ей — так надо.
Но ей
до смерти хотелось, чтоб кто-нибудь был всегда в нее влюблен, чтобы об этом знали и говорили все в городе, в домах, на улице, в церкви, то есть
что кто-нибудь по ней «страдает», плачет, не спит, не ест, пусть бы даже это была неправда.
— Христос с ним —
что вы, матушка, испужали
до смерти! — говорила Мавра, тыча рукой в воздух.
—
Что Савелий
до смерти убил Марину…
—
Чем бы дитя ни тешилось, только бы не плакало, — заметила она и почти верно определила этой пословицей значение писанья Райского. У него уходило время, сила фантазии разрешалась естественным путем, и он не замечал жизни, не знал скуки, никуда и ничего не хотел. — Зачем только ты пишешь все по ночам? — сказала она. —
Смерть — боюсь… Ну, как заснешь над своей драмой? И шутка ли,
до света? ведь ты изведешь себя. Посмотри, ты иногда желт, как переспелый огурец…
Новое учение не давало ничего, кроме того,
что было
до него: ту же жизнь, только с уничижениями, разочарованиями, и впереди обещало —
смерть и тлен. Взявши девизы своих добродетелей из книги старого учения, оно обольстилось буквою их, не вникнув в дух и глубину, и требовало исполнения этой «буквы» с такою злобой и нетерпимостью, против которой остерегало старое учение. Оставив себе одну животную жизнь, «новая сила» не создала, вместо отринутого старого, никакого другого, лучшего идеала жизни.
Неточные совпадения
— А
что? запишешь в книжечку? // Пожалуй, нужды нет! // Пиши: «В деревне Басове // Яким Нагой живет, // Он
до смерти работает, //
До полусмерти пьет!..»
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, // За дело принялась. // Три года, так считаю я, // Неделя за неделею, // Одним порядком шли, //
Что год, то дети: некогда // Ни думать, ни печалиться, // Дай Бог с работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, //
До смерти не избыть!
Луга-то (эти самые), // Да водка, да с три короба // Посулов то и сделали, //
Что мир решил помалчивать //
До смерти старика.
Г-жа Простакова. Да… да
что… не твое дитя, бестия! По тебе робенка хоть убей
до смерти.
«Бежали-бежали, — говорит летописец, — многие, ни
до чего не добежав, венец приняли; [Венец принять — умереть мученической
смертью.] многих изловили и заключили в узы; сии почитали себя благополучными».