— Разумеется, мне не нужно: что интересного в
чужом письме? Но докажи, что ты доверяешь мне и что в самом деле дружна со мной. Ты видишь, я равнодушен к тебе. Я шел успокоить тебя, посмеяться над твоей осторожностью и над своим увлечением. Погляди на меня: таков ли я, как был!.. «Ах, черт возьми, это письмо из головы нейдет!» — думал между тем сам.
Неточные совпадения
— Да, упасть в обморок не от того, от чего вы упали, а от того, что осмелились распоряжаться вашим сердцем, потом уйти из дома и сделаться его женой. «Сочиняет, пишет
письма, дает уроки, получает деньги, и этим живет!» В самом деле, какой позор! А они, — он опять указал на предков, — получали, ничего не сочиняя, и проедали весь свой век
чужое — какая слава!.. Что же сталось с Ельниным?
— Да для чего в уездном городе знать адрес? Здесь все знают аптеку, — произнесла насмешливо Миропа Дмитриевна, видимо, начавшая что-то такое тут подозревать, и потом прибавила: — Как же ты можешь распечатывать
чужие письма?
Я простился и иду домой, и вдруг узнаю из непосредственного своего доклада, что я уже сам путаюсь и сбиваюсь, что я уже полон подозрений, недоверий, что хожу потихоньку осведомляться, кто о чем говорил и писал, что даже сам читаю
чужие письма… вообще веду себя скверно, гадко, неблагородно, и имя мне теперь… интриган!
Неточные совпадения
Также мучало его воспоминание о
письме, которое он написал ей; в особенности его прощение, никому ненужное, и его заботы о
чужом ребенке жгли его сердце стыдом и раскаянием.
Он знал, что это был Гладиатор, но с чувством человека, отворачивающегося от
чужого раскрытого
письма, он отвернулся и подошел к деннику Фру-Фру.
Воображаясь героиней // Своих возлюбленных творцов, // Кларисой, Юлией, Дельфиной, // Татьяна в тишине лесов // Одна с опасной книгой бродит, // Она в ней ищет и находит // Свой тайный жар, свои мечты, // Плоды сердечной полноты, // Вздыхает и, себе присвоя //
Чужой восторг,
чужую грусть, // В забвенье шепчет наизусть //
Письмо для милого героя… // Но наш герой, кто б ни был он, // Уж верно был не Грандисон.
Все ее поведение представляло ряд несообразностей; единственные
письма, которые могли бы возбудить справедливые подозрения ее мужа, она написала к человеку почти ей
чужому, а любовь ее отзывалась печалью: она уже не смеялась и не шутила с тем, кого избирала, и слушала его и глядела на него с недоумением.
— Намекните-ка вашей корреспондентке, что она девица неосторожная и даже — не очень умная. Таких
писем не поручают перевозить
чужим людям. Она должна была сказать мне о содержании
письма.