Неточные совпадения
Навстречу Анне Павловне
шел и сам Александр Федорыч, белокурый молодой человек, в цвете лет, здоровья и сил.
Он весело поздоровался с матерью, но, увидев вдруг чемодан и узлы, смутился, молча отошел
к окну и стал чертить пальцем по стеклу. Через минуту
он уже опять говорил с матерью и беспечно, даже с радостью смотрел на дорожные сборы.
С балкона в комнату пахнуло свежестью. От дома на далекое пространство раскидывался сад из старых лип, густого шиповника, черемухи и кустов сирени. Между деревьями пестрели цветы, бежали в разные стороны дорожки, далее тихо плескалось в берега озеро, облитое
к одной стороне золотыми лучами утреннего солнца и гладкое, как зеркало; с другой — темно-синее, как небо, которое отражалось в
нем, и едва подернутое зыбью. А там нивы с волнующимися, разноцветными хлебами
шли амфитеатром и примыкали
к темному лесу.
Как назвать Александра бесчувственным за то, что
он решился на разлуку?
Ему было двадцать лет. Жизнь от пелен
ему улыбалась; мать лелеяла и баловала
его, как балуют единственное чадо; нянька все пела
ему над колыбелью, что
он будет ходить в золоте и не знать горя; профессоры твердили, что
он пойдет далеко, а по возвращении
его домой
ему улыбнулась дочь соседки. И старый кот, Васька, был
к нему, кажется, ласковее, нежели
к кому-нибудь в доме.
— Маменька,
слава богу, здорова, кланяется вам, и тетушка Марья Павловна тоже, — сказал робко Александр Федорыч. — Тетушка поручила мне обнять вас… —
Он встал и подошел
к дяде, чтоб поцеловать
его в щеку, или в голову, или в плечо, или, наконец, во что удастся.
Петр Иваныч даст
ему утром порядочный урок, Александр выслушает, смутится или глубоко задумается, а там поедет куда-нибудь на вечер и воротится сам не свой; дня три ходит как шальной — и дядина теория
пойдет вся
к черту.
— А! вам это рано кажется? вы бы еще часа через два приехали! — сказала Наденька и быстрым пируэтом вдруг отвернулась от
него и
пошла по дорожке
к дому. Александр за нею.
Он молча смотрел на нее. Она повернулась и
пошла к дому.
«А! она хочет вознаградить меня за временную, невольную небрежность, — думал
он, — не она, а я виноват: как можно было так непростительно вести себя? этим только вооружишь против себя; чужой человек, новое знакомство… очень натурально, что она, как хозяйка… А! вон выходит из-за куста с узенькой тропинки,
идет к решетке, тут остановится и будет ждать…»
Граф с Наденькой подошли
к решетке и, не взглянув на реку, повернулись и медленно
пошли по аллее назад.
Он наклонился
к ней и говорил что-то тихо. Она
шла потупя голову.
И
он задумал жестокий план мщения, мечтал о раскаянии, о том, как
он великодушно простит и даст наставление. Но
к нему не
шлют человека и не несут повинной;
он как будто не существовал для
них.
И в этот день, когда граф уже ушел, Александр старался улучить минуту, чтобы поговорить с Наденькой наедине. Чего
он не делал? Взял книгу, которою она, бывало, вызывала
его в сад от матери, показал ей и
пошел к берегу, думая: вот сейчас прибежит. Ждал, ждал — нейдет.
Он воротился в комнату. Она сама читала книгу и не взглянула на
него.
Он сел подле нее. Она не поднимала глаз, потом спросила бегло, мимоходом, занимается ли
он литературой, не вышло ли чего-нибудь нового? О прошлом ни слова.
Он заговорил с матерью. Наденька ушла в сад. Мать вышла из комнаты, и Адуев бросился также в сад. Наденька, завидев
его, встала со скамьи и
пошла не навстречу
ему, а по круговой аллее, тихонько
к дому, как будто от
него.
Он ускорил шаги, и она тоже.
Не выдержал бедный Александр: приехал на третий день. Наденька была у решетки сада, когда
он подъезжал.
Он уж было обрадовался, но только что
он стал приближаться
к берегу, она, как будто не видя
его, повернулась и, сделав несколько косвенных шагов по дорожке, точно гуляет без цели,
пошла домой.
Долго обдумывал
он, как приняться за дело, наконец выдумал что-то и
пошел к Любецким.
Александр молча поклонился и, как тень, прошел дальше,
к матери.
Он шел тихо, без прежней уверенности, с поникшей головой. Наденька села и продолжала играть, озираясь по временам беспокойно назад.
Он стиснул зубы и
пошел к дверям.
—
К кому
пойти, в ком искать участия?.. — сказал
он тихо.
Дядюшка, в начале моего приезда сюда, принудил меня написать
к нему странное письмо, в котором заключались
его любимые правила и образ мыслей; но я то изорвал и
послал другое, стало быть, меняться моему приятелю было не от чего.
На другой день, однако же,
он пошел к Петру Иванычу за час до обеда.
Когда
шли к полю,
он говорил о хлебе, о посеве; по берегу — о рыбе, о судоходстве; по улице — делал замечания о домах, о постройке, о материалах и доходах… отвлеченностей никаких.
— Никогда не
пойду с вами рыбу ловить, будь я анафема! — промолвил
он и отошел
к своим удочкам.
Он мысленно прощался с жизнию,
посылал вздохи
к матери, благословлял тетку, даже простил Наденьку.
Анна Павловна посмотрела, хорошо ли постлана постель, побранила девку, что жестко, заставила перестлать при себе и до тех пор не ушла, пока Александр улегся. Она вышла на цыпочках, погрозила людям, чтоб не смели говорить и дышать вслух и ходили бы без сапог. Потом велела
послать к себе Евсея. С
ним пришла и Аграфена. Евсей поклонился барыне в ноги и поцеловал у ней руку.
— Прощайте, доктор! я
пойду к ней, — сказал Петр Иваныч и скорыми шагами
пошел в кабинет жены.
Он остановился у дверей, тихо раздвинул портьеры и устремил на жену беспокойный взгляд.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как
пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что
он такое и в какой мере нужно
его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит
к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Анна Андреевна. Где ж, где ж
они? Ах, боже мой!.. (Отворяя дверь.)Муж! Антоша! Антон! (Говорит скоро.)А все ты, а всё за тобой. И
пошла копаться: «Я булавочку, я косынку». (Подбегает
к окну и кричит.)Антон, куда, куда? Что, приехал? ревизор? с усами! с какими усами?
Сначала
он принял было Антона Антоновича немного сурово, да-с; сердился и говорил, что и в гостинице все нехорошо, и
к нему не поедет, и что
он не хочет сидеть за
него в тюрьме; но потом, как узнал невинность Антона Антоновича и как покороче разговорился с
ним, тотчас переменил мысли, и,
слава богу, все
пошло хорошо.
Городничий. Полно вам, право, трещотки какие! Здесь нужная вещь: дело
идет о жизни человека… (
К Осипу.)Ну что, друг, право, мне ты очень нравишься. В дороге не мешает, знаешь, чайку выпить лишний стаканчик, —
оно теперь холодновато. Так вот тебе пара целковиков на чай.
Трубят рога охотничьи, // Помещик возвращается // С охоты. Я
к нему: // «Не выдай! Будь заступником!» // — В чем дело? — Кликнул старосту // И мигом порешил: // — Подпаска малолетнего // По младости, по глупости // Простить… а бабу дерзкую // Примерно наказать! — // «Ай, барин!» Я подпрыгнула: // «Освободил Федотушку! //
Иди домой, Федот!»